Cаймон Годдард
“Uncut”, январь 2002
Секс, наркотики, Чарльз Мэнсон, поклонение Сатане, «Лед Зеппелин», многочисленные самоубийства и ведьмовские титьки… Увековеченный в песне «Роллинг Стоунз» (“I’m called hit-and-run reaper in anger…”), колдун и «голубой» кинорежиссер снимает свой темный, мистический шедевр “Lucifer Rising”…
Все началось… с кастинга 5-ти летнего мальчика на роль Сатаны. За день до того, как начались съемки, малыш по имени Годот был найден мертвым у основания многоэтажки, в которой проживала его семья. Все сразу предположили, будто бедный Годот выпал навстречу своей смерти из окна, но режиссер явно знал лучше, высказав мнение о том, что ребенок поверил в то, что обрел способность летать. И, как скорбно добавил он позднее, Годот был «замечательным ребенком».
С самого начала “Lucifer Rising” был необыкновенным фильмом – но потом, Кеннет Энгер был необыкновенным режиссером. Рожденный в Голливуде в 30-е годы, с 4-х летнего возраста Энгер был ребенком-актером и полностью оперившимся независимым кинематографистом (не говоря уже о том, что также являлся гомосексуалистом, исповедовавшим промискуитет) в 17 лет. Всего с 9-ю фильмами в своей фильмографии, Энгер добьется гораздо большей известности в связи с 2-мя томами своей скандальной «библии» о мире звезд “Hollywood Babylon”, и являясь последователем учения Алистера Кроули – так называемого «отца современного сатанизма». Но именно “Lucifer Rising” увековечил собой тёмную репутацию Энгера – наверное, последнее слово в декадансе и безумствах 60-х годов, которые вовлекли в свою орбиту пеструю коллекцию поп-звезд, режиссеров во власти рока, а также лидеров таинственных культов.
Задуманный в 1967-м, “Lucifer Rising” был отдаленным сиквелом его знаменитой «гомосецкой» классики “Scorpio Rising” (1964). В своих амбициозных планах Энгер намеревался сделать из “Lucifer Rising” магический кроулитский ритуал через сам процесс кастинга, съемок и редакций. «В нем абсолютно нет ничего от так называемого кино», — упорно протестовал он.
В итоге законченный продукт появился 13 лет спустя, и к этому времени несколько других членов съемочной группы, как и Годот, а также их друзья или родственники, умерли при часто экстраординарных и в высшей степени таинственных обстоятельствах. Вместе взятые, все эти фатальные случаи можно объединить в некое «Проклятье Энгера» — побочный продукт его оккультной активности, шедшей по стопам Кроули. Это сага, достойная своего собственного скабрезного “Hollywood Babylon” с изобилием наркотиков, небольших порций секса, убийств, суицидов и целой кучи рок-н-ролла. В данном смысле, из всего этого получился бы отличный фильм, но “Lucifer Rising” сам по себе — и без того самый приятно щекочущий нервы блокбастер, который только можно себе представить. Потусторонний вплоть до точки не-смотрибельности, длиною едва в полчаса, это вам и психоделический «мясной рынок», и авангардный шедевр одновременно… в зависимости от вашей точки зрения или степени трезвости.
История Годота типична для бесконечно продолжающей саму себя легенды об Энгере, полной небывальщин, магии и оккультизма. Например, он настаивал на том факте, что после смерти Годота его следующий кандидат на главную роль Люцифера был мобилизован однажды утром в парке «Голден Гейт» (Сан-Франциско), в то самое время, когда режиссер исполнял там некий древний сатанический ритуал. По странному совпадению, парнишка, о котором идет речь, испарился перед тем, как был снят хотя бы небольшой фрагмент будущего фильма, оставив после себя лишь пару заношенных бутсов. Что бы там ни случилось, чуть позднее Люцифер №3 тесно войдет в жизнь Энгера, а затем и в его постель – вскоре после этого.
Музыкант, хиппи и бисексуальный разбойник Бобби Босолейль был гитаристом в раннем составе “Love” Эйртура Ли. Одаренный прозвищем «Цилиндр» (в смысле –головной убор) в связи со своим фирменным прикидом (и «Купидоном» по части неутомимого аппетита к обеим полам), Босолейль и его новая группа “The Magic Powerhouse of Oz” прославилась своими групповухами в Хейт-Эшбери, часто играя голышом; хлипкие извинения за безудержные хиппи-оргии, который часто снимал на киноплёнку и сам Энгер.
Одна из подобных акций — «Весеннее равноденствие Богов», проведенная в театре Хэйт-Эшбери в начале 1967-го, была постановлена специально для того, чтобы стать центральным звеном “Lucifer Rising”. Тем не менее, у свирепого Босолейля были другие идеи. Энгера начали мучать подозрения, когда Бобби попросил у него в долг 500 долларов, дабы купить новое музыкальное оборудование в комиссионке в Мехико, а вернулся оттуда с куском гашишной смолы размером с маленький кофейный столик. Когда же подошло время самого «концерта», то Босолейль исчез перед тем, как сам вечер завершился, при этом похитив фургончик Энгера и несколько банок с пленкой, содержавших практически все попытки съемок в виде мастер-лент.
Энгер был вне себя, предварительно наслав на своего бывшего любовника смертельное «проклятье лягушки». Забывчивый Босолейль рванул в сторону Лос-Анджелеса, но его авто сломалось прямо перед стоявшим в изоляции ранчо посередине Калифорнийской пустыни. Там Боббика встретило небольшое стадо наширявшихся хиппи-телок, которые пригласили его остаться с ними. Он с радушием оценил их гостеприимство, впрочем, как и владельца ранчо – Чарльза Мэнсона.
История гласит, что Семья похоронила изначальный “Lucifer Rising” Энгера в безымянной могиле где-то на широких равнинах Долины Смерти. А два года спустя Босолейля арестовали в связи с убийствами кланом Мэнсона учителя музыки Гэри Хинмана (что всего за несколько недель предваряло убийство актрисы Шэрон Тейт). Хинман был зарезан, а его кровью на близлежащей стене было выведена надпись «Политическая Свинка». Суд присяжных единодушно вынес приговор «виновен», и Босолейль был водворен в камеру смертников. Услышав эти новости, Энгер остался непоколебим: «Это просто плохая карма, исходящая из его собственных поступков 19-ти летнего шалунишки”, — сделал он самодовольное заключение.
Несколько недель спустя после печально знаменитых съемок «Весеннего Равноденствия», уверенность Кеннета в своих творческих потенциях, еще испещренная шрамами от вероломного предательства Босолейля, дала сбой. Перед своими изумленными почитателями в Сообществе кинематографистов Нью-Йорка Энгер сжег всё то, что, по его словам, было его полным собранием неизданного целлулоида, относящегося к “Lucifer Rising”. Далее он щедро вложился в газетную рекламу на всю полосу, извещавшую о его недавней «смерти». Конечно же, он блефовал. В приватном смысле, у Энгера не было никакого намерения уходить, и про себя он уже формулировал свои грандиозные планы касательно новой версии фильма. Однако его проблемы только начинались.
Тем временем, за океаном в Англии «Роллинг Стоунз» вступали в свой «год депрессии». Арестованные за наркотики и временно заключенные в тюрьму, Мик Джаггер и Кит Ричардс воспринимались стражами национальной морали как враги государства и синоним нового, сексуально раскрепощенного и вовсю глотающего пилюли общества вседозволенности. Когда в том же году Энгер прибыл в Лондон в поисках нового Люцифера, то он немедленно распознал сатанический потенциал «Стоунз».
Снискав расположение их элитного социального клана через актрису, групи и преданную кроулистку Аниту Палленберг, Энгер заключил недолговечный альянс с группой, который совпал с провальным альбомом “Their Satanic Majesties Request” (1967) и вешкой следующего года – песней “Sympathy For the Devil”, которую Энгер позднее считал (без отсылки «из первых рук») вдохновленной своими активностями. «Я верю, что Анита – это, за неимением лучшего эпитета, ведьма, — так описывал он своих новых друзей. – Оккультный союз внутри «Стоунз» — это Кит, Анита и Брайан. Видите ли, Брайан – тоже ведьмак. Он показывал мне свою ведьмовскую титьку. У него есть скрытая титька в очень сексуальном месте, на внутренней поверхности его бедра».
Член Процессуальной Церкви Страшного Суда – сатанинского культа, который попытался заманить к себе «Битлз» после того, как они приметили Алистера Кроули на обложке «Сержанта Пеппера» — Анита Палленберг реально относилась к силе Энгера — темного мага очень серьезно. Ни для кого не было секретом, что она носила колье из чеснока, спала в охраняющем ее «магическом круге» и хранила оккультные реликвии у изголовья и в ногах своей кровати, дабы отпугнуть многочисленных демонов, которые, как она была убеждена, прислуживали Энгеру.
Большая часть страхов Палленберг произрастала и из другого содержательного случая, когда режиссеру удалось пройти в закрытый дом, который она разделяла с Китом Ричардсом, даже не открывая его дверей. Невероятно, но они поверили, будто он мог проходить через стены. Энгер разоблачил эту историю, когда дал интервью оккультному журналисту Гэйвину Бэддли в 1998-м: «Они забыли, что оставили дверь открытой для меня, — признался он. — Потому что, честно говоря, они принимали так много наркотиков, что из-за этого были очень забывчивы».
Настало лето 1969-го, а “Lucifer Rising” в плане завершения по-прежнему стоял на одном месте. Мик Джаггер, предпочтительный Сатана Энгера, весьма неохотно согласился на участие в проекте. Вместо этого он осуществил саундтрек к короткометражке Энгера “Invocation of My Demon Brother”, который перемежался съемками 1-го варианта “Lucifer Rising” с новостным роликом о вьетнамской войне и недавним концертом «Стоунз» в Гайд-парке. Участие Джаггера подогрело интерес к фильму со стороны СМИ, хотя сама по себе музыка – 13 минут надоедливого жужжания и кликов на синтезаторе Муга – оставляла желать лучшего. А спустя 4 месяца после “Invocation” приключилась смерть Брайана Джонса с его ведьминской титькой…. Далее было побоище в Альтамонте, которое также отнесли к силе «проклятия Энгера». Неважно, огорченная ли этими трагедиями или просто уставшая от его назойливого присутствия на их периферии, группа сделала попытку дистанцироваться от режиссера. В свою очередь, Энгер начал досаждать Джаггеру тем, что приезжал к нему, вставал на пороге его дома и кидал ему свои книги через окно, в то время как вокалист отказывался открывать ему дверь. Марианн Фейтфулл позднее призналась, что она и Джаггер пытались избавиться от «проклятия Энгера», сложив во дворе костер из оккультной литературы, которую он им подарил. «Мик и Кит были полны неподдельного презрения к его сатанинским фокусам,- вспоминала она. – Они считали их идиотическими».
Не смогший заполучить на свою сторону Джаггера, Энгер решил компенсировать неудачу, пригласив на роль Люцифера его брата Криса. Однако после всего пары съемочных дней неистовый Крис Джаггер также отправился паковать вещи, провоцируя режиссера на очередной акт мести, а также избыточный глоток из отравленной чаши для Причастия, который вылился в его решение сыграть Люцифера собственной персоной. Фейтфулл поддержала его в роли Лилит-Разрушительницы, а его товарищ – режиссер и кроулист Дональд Кэммелл выступил в «гостевой» роли древнего божества смерти. «Причина, по которой я выбрал Кэммелла на роль бога смерти Осириса, — позднее раскрыл карты Энгер, после того как тот заснял свою знаменитую «любовь втроем» в «Перформансе» и застрелился в 1996-м, — это то, что он все время пытался покончить с собой, и в итоге сделал это. Он размозжил себе башку». Фейтфулл вспоминает амбициозные съемки в Египте, вспоминая этот опыт как «абсолютное безумие»: «Я намазалась кровью от Макс Фактор и ползла меж могил по арабскому кладбищу в 5 часов утра, в то время как над пирамидами вставало солнце». Съемки перенеслись на Звездные горы в Германии, где Фейтфулл, страдавшая от сильной героиновой ломки, потеряла сознание во время съемок, упала с утеса и едва не умерла. Вернувшись в Лондон, она еще более опустилась на дно наркомании и весь следующий год провела, ведя образ жизни бомжихи в Сохо. Проклятье Энгера ? «Я заставляла себя думать, что очень много плохого в моей жизни пришло ко мне как раз из-за этого фильма», — позднее жаловалась она.
К середине 70-х, с первичными снимками “Lucifer Rising” в загашнике, следующей заковыкой для Энгера был саундтрек. Полностью порвав все связи со «Стоунз», он был озабочен поиском подходящей замены, пока в 1974-м не познакомился с Джимми Пейджем из «Лед Зеппелин» на аукционе атрибутики Кроули в Лондоне. Связанные общим помешательством на его учении (Пейдж даже купил Боулскин Лодж, место отдыха Лох-Несского чудовища), и схожими вкусами в наркоте, гитарист пригласил Энгера пожить в подвале его дома, и идея была в том, чтобы этажом выше Пейдж сочинял музыку, в то время как внизу Энгер будет работать над редакцией уже законченного фильма.
Однако вскоре Кеннет начал терять терпение в связи с другими обязательствами, все время занимавшими Пейджа, в особенности внутри «Лед Зеппелин», и в конце 1976-го разгневанный режиссер решил излить свою фрустрацию в прессе. «Эгоизм и невнимание ко мне были вызывающими, — кипел он, обвиняя Пейджа в том, что тот написал всего «28 минут музыки за три года». Джимми отомстил ему тем, что незамедлительно выгнал Энгера из своих владений, предположительно с целью в очередной раз призвать к жизни его «проклятие». И снова некоторые исследователи связывают краткую интрижку Пейджа и Энгера со смертью сына Роберта Планта в 1977-м и Джона Бонэма — в 1980-м.
Как и Джаггер с Ричардсом до него, Пейдж разоблачил «проклятье Энгера» как «сучьи ухватки чистой воды», проявлявшиеся лишь в злонамеренных письмах к друзьям гитариста, в которых была собрана вся грязь по поводу его героиновой зависимости. Энгер подкинул масла в огонь, разожженный прессой, утверждая, что Пейдж не может переносить наркотическое действие именно так, как это подобает настоящему Кроулисту ( и это несмотря на тот факт, что сам Кроули умер в 1947-м от героинового отравления). «Единственный ущерб, который он в силах учинить, – насмехался Пейдж, – это лишь при помощи своего языка». Но данные жалкие препирательства на этом не закончились. В виде своего следующего решительного шага Энгер высказался о том, что во время его бегства из дома Пейджа хозяин потребовал у него выкуп за возврат личных вещей и режиссерской аппаратуры. Версия событий в устах Пейджа была совсем другой: «Каков презренный ублюдок! Его вещи валялись по всему дому, так что я просто попросил нескольких роуди собрать их для него в одну кучу. Боже, он и это обернул против меня. Я просто хотел посмотреть, как этот чувак закончит свой долбанный фильм».
Неспособный и не желавший использовать музыку Пейджа (которая в итоге вышла на бутлеге), в качестве своего следующего прибежища Энгер подставился под еще более удивительный «выстрел из прошлого», и без того богатого на пертурбации: он снова вышел на Бобби Босолейля. После всего того, что случилось, разыскать его было достаточно просто – он по-прежнему отбывал пожизненный срок в калифорнийской тюрьме «Трейси» за убийство Хинмана. Босолейль в прямом смысле слова никуда не делся – хотя, по причудливому повороту судьбы, за 10 лет со дня его приговора Босолейль могильным червем уполз от смертельной казни благодаря неким удивительным «поправкам к законодательству». Энгер потребовал, чтобы Босолейлю было разрешено написать музыку к фильму прямо за решеткой, используя для этой цели и других осужденных музыкантов, дабы создать из них группу. Тюремный психолог был более чем рад помочь ему в этом деле, согласившись, что: «Лучше, когда они занимаются музыкой, чем когда бунтуют».
В 1980-м, спустя десятилетие, прошедшее с того момента, когда был снят первый кадр, финальная редакция “Lucifer Rising” в конце концов была представлена публике, но встретила у ней несоразмерно разочаровывающий прием. Большая часть визуального ряда имела возраст почти десятилетней давности, в то время как фрустрированно тюремный прог-саундтрек Босолейля звучал точно так, какой эпохой он был датирован. Нетрудно было предсказать, что завершение работы над фильмом нечаянно совпало с еще одной смертью: в доме Кита Ричардса, в постели Аниты Палленберг, был обнаружен мертвым их домработник, причем пистолет Палленберг лежал прямо рядом с трупом. Вердикт гласил о «самоубийстве», несмотря на наличие смущенных свидетельств одного из занимавшихся расследованием офицеров о «странном пении в лесу неподалеку» плюс факт, что поместье располагалось близко к штаб-квартире Церкви Процесса на Восточном побережье – все это вызвало подозрения об акте преднамеренного убийства.
Двадцать лет спустя, “Lucifer Rising” по-прежнему остается самым последним фильмом Энгера, несмотря на постоянные слухи о его новых кинопопытках, все из которых были сведены на нет дефицитом финансовых средств. Третий том “Hollywood Babylon”, содержащий, как утверждает Энгер, фото Марлона Брандо, у которого сосут во время вечеринки где-то в 50-х годах, по-прежнему отложен до неопределенной поры «как карты лягут».
Конечно же, сама история “Lucifer Rising” еще не завершена. Энгер неизменно возвращается к этой теме с несколько иными редакциями, каждая из которых объявляется как наиболее законченный вариант. И так — вплоть до следующего…. И все же мы должны быть благодарны за то, что в своей одержимой погоне за совершенством Кеннет Энгер по-прежнему остается в высшей степени парнем «изощренно не в себе». Просто вспомните, каково мнение дьявола по поводу праздных ручек…
______________
Это интересно!
В 5-ти летнем возрасте Энгер (по паспорту — Кеннет Уилбур Энгельмейер… вспомним Джорджа Харрисона* с его «Travelling Wilburys» — «Странствующими Уилбурами») снялся в роли Принца-подменыша в экранизации комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь» от австрийского режиссера Макса Райнхардта (1873-1943). Если верить Марианне, то в венской труппе Макса работала её мать Ева фон Захер-Мазох. Поэтому творческая связь Фейтфулл и Энгера здесь более чем очевидна и имеет очень давние корни.
Далее… в 1966-67 годах Энгер проживал в богато украшенном здании «Русского посольства» (вики) в Сан-Франциско, в стенах которого и снял «Invocation…». Там же он в интимной обстановке встречался с нескольким молодыми людьми, которых пробовал в качестве потенциальных кандидатов на роль в «Lucifer Rising». Здание «Посольства» официально известно как Дом кондитера Уильяма Уэстерфилда, он расположен на Аламо-сквер, по периметру окруженном Викторианскими домами, известными как Painted Ladies (Рисованные дамы), недалеко от парка Голден Гейт, упомянутого в тексте статьи. В 1928 его «приобрела группа русских царистов, позднее открывших в здании ночной клуб; здесь же располагался дом свиданий; неподалеку находились резиденции русского и германского имперских консулов» (вики). В «Посольстве» также проживал Антон ЛаВей — глава сатанистов США, там же действовала первая в мире хиппи-коммуна, описанная в книге Тома Вулфа «Электропрохладительный кислотный тест» (1968).
А недалеко находятся районы «Русские Горки» (Рашн-хиллс) и Пасифик-хейтс, где расположено реальное Генконсульство РФ. Кстати — 2 октября 2017 спецслужбы США взломали здание и провели там несанкционированный обыск, а 12 октября российский флаг был официально снят с Генконсульства по требованию американских властей.
Но самый-самый русский след здесь ведет к самому Энгеру-Энгельмейеру:
Энгельмейер Пётр Климентьевич (1855 — 1940/1942) — русский советский популяризатор технической мысли. Отец Энгельмейера имел поместье недалеко от Рязани… умер в безвестности в 1940 или 1941 году. Парадоксально, но при жизни его идеи были лучше известны в Германии, чем в России… (вики и пр.)
Энгельмейер Александр Клементьевич (1854-1919) — писатель, музыкант-любитель; родился в Рязани в дворянской семье. Автор драмы «Ничего святого» (в СССР — России не переиздавалась) и книги «По русскому и скандинавскому северу».
___________________
Любопытные стоп-кадры из фильма:
Актер Лесли Хаггинс в перешитом (?) халате Брайана из «Р-н-р Цирка» без аппликации «знаки зодиака» -
и со знаками -
Интересно, что Google не выдает никаких иных результатов по поиску Лесли Хаггинса-актера, кроме ленты Энгера… и этот полузаброшенный профиль на Фб, фото за август 2017 года:: Он нашелся ??
Крис Джаггер у подножия Большого сфинкса в «халате мага» (справа рука Марианн) -
* И на закуску: Харрисон у «той самой» медной статуи Многорукого Шивы, которую можно видеть в первом фото данной статьи, со съемок фильма Энгера: