«Я не волшебница, я только учусь»

“Uncut”, декабрь 2018

Террор, поэзия и старость… Кейв и Лейнгэн посетили мастер-класс позднего периода жизни Фейтфулл. Джон Робинсон

Альбом месяца …. 8 из 10

Поэт Джон Китс не смог бы долго идти рука об руку с Марианн Фейтфулл. Преданный процессу запечатления в искусстве  эфемерной природы красоты, он изначально был приговорен судьбой к  тому, чтобы не оставаться здесь надолго. Если описать его в романтических терминах воображаемых «Роллинг Стоунз» его времени, то он был отнюдь не Миком (Вордсворт) и не Китом (Де Куинси), по-прежнему доставляющими удовольствие толпам в свои неполные 80. Вместо этого, он покинул вечеринку рано, совпав в этом плане с более Брайановским возрастом — 25 лет.

Впрочем, за этот небольшой срок Китс оставил после себя не только стихи, сохраняющие актуальность и по сей день, но также и ощутимый объем корреспонденции, на страницах которой он отчеканил фразу, которая напрямую относится к предмету нашего разговора: «Одаренность со знаком минус». Это было то качество, которое он находил в лучших писателях из тех, кто в процессе описания банальных тем смог создать персонажей, которые не просто занимались чем-то большим, нежели простое морализаторство, но вместо этого отличались некими реальными и четко идентифицируемыми качествами.

Поэтому предложить тему для разговора за рамками самих текстов альбома — как же это похоже на Марианн Фейтфулл! После всего, новый альбом Марианны — это нечто, не появляющееся без единого анонса, а потом смываемое лавинообразной волной популярности, вроде нового диска Канье Уэста. Это скорее нечто, выходящее в свет с пространными комментариями и захватывающей сопутствующей историей: пространные милые многостраничные интервью, выказывающие мудрую точку зрения на то или иное культурное событие… или же выбивающие слезу воспоминания о Мике или «стене».

В сущности, порой новый диск может быть всего лишь предметом для развития сюжета, и  мы платим за вход под его символической вывеской затем, чтобы в очередной раз услышать неторопливые рассказы из её жизни или снова повидать те образы, которые она иногда вполне в состоянии наколдовать для всех нас.  Главным образом, в этих образах заключена она сама — юная и красивая, в центре Вселенной, пойманная сачком с золотыми блестками, на солнечной поляночке в лето незабываемого 1967-го…

На этом своем последнем альбоме Марианн Фейтфулл —  первом за 4 года — мы обнаружим ее встречающейся лицом к лицу, глаза в глаза с ней самой, только более молодой. Как предложил ей Уоррен Эллис из “Bad Seeds” (всего лишь еще один в галерее «бывших жуликов», вместе с Ником Кейвом и Марком Лейнгэном, которые оба вложили свою лепту в альбом), здесь она перезаписала “As Tears Go By” – по легенде, первую композицию Мика Джаггера и Кита Ричардса. Прочтение песни под аккомпанемент гитары и скрипки Эллиса, простое и нетеатральное, по-прежнему неизбежно впечатляет. «К концу подходит скучный день…», после всего.

То же самое и в переделенной ею «Ведьминой песне» (“Witches’ Song”) с пластинки «Ломаный Английский» (“Broken English”, 1979): это еще раз напоминает нам о том, как далеко она заплывала за буйки, и какого именно рода это было путешествие. Если  на этом альбоме вы сможете увидеть в этом лице жизнь Одена (англо-американский поэт, 1907-1973) более, чем где-либо еще, то в голосе Марианны вам удастся также и «услышать» её жизнь. Открывающая диск «Непонимание» (“Misunderstanding”) выказывает нам её неизбежно исполненной своей мудростью с червоточинкой, но также и кое-чем, что мы редко слышим – намек если не на хрупкость,  то по крайней мере, на ранимость. Сама же песня, фолковая и жалобная (как и большая часть альбома), кажется, просит нас отнестись к нему как к чему-то более комплексному, чем просто карикатурная история.


Это – то,  в чем заключёны главный дар Фейтфулл,  её проклятье и то, что обычно должен  раскрыть любой продюсер, с которым она работает. Начиная с её возвращения на сцену в конце 70-х,  после десятилетнего периода наркозависимости, которая поставила было крест на её вокальной и театральной карьерах, обычно это была артистка, исполненная собственного достоинства,  но также и обремененная гораздо более несподручной «ручной кладью», чем даже весь главный вестибюль Юстона (вокзал, конечная железнодорожная станция в Лондоне).

Как же прожить с этой ношей поудобнее ? В 1976-м, с её первым заметным камбэком, решением проблемы был, кажется, аранжированный брак художницы с репертуаром пришибленных кантри-певиц. В общем и целом потрясный «Ломаный английский» с его резкими контурами в плане мыслей и ритмов, создал вокруг неё некую видимость статуса неудачницы и одарил её пост-панковой публикой, для которой ощущуать себя не в своей тарелке во время прослушки этой пластинки было вопросом чести. В равной степени под вкусными обложками альбомов Хэла Уиллнера здесь можно увслышать мысли… как и следы её стараний создать нечто, что мы назовем «Брехтовским концом спектра»: это музыка, которая не требует ангельского голоса; она хорошо звучит в небольших театрах,  но, глядя назад, это кажется немного отталкивающим.

Гораздо более важным было её приглашение в комфортабельный мир готов бизнес-класса, где такие соработники, как Кейв, Эллис и продюсер Пи Джей Харви Роб Эллис помогли Марианне представить на суд публики свой жизненный опыт в обертке из хиппового мелодического классицизма. Здесь особенно своевременно «Цыганка-Королева фей» (“The Gypsy Faire Queen”) представляет певицу как игривую зануду в её родном Альбионе; песня, которой придает некую весомость мелодия от Кейва, являющаяся кузиной “Straight To You”.

Все вышеперечисленное, кажется, довольно опрятно упаковано и делает «Одаренность со знаком минус» альбомом с лаконичными развязками:  как личными, так и музыкальными, словно стоящим на одной полке с «Американскими записями» Джонни Кэша и «Сессиями Седар Крик» Криса Кристофферсона, имея в виду её тяжкий груз опыта  в конце жизни и склонностью к прощальным речам. Хотя, эта неудачница никогда не могла бы внезапно настолько «сточить» свою остроту… Несмотря на то, что альбом задуман как ностальгический проект, он со всей очевидностью был почти сведен на нет  последними событиями: неожданным вмешательством смерти, болезней и террора, превращающих его в нечто менее последовательное, но более конструктивное. По сути, некую одаренность со знаком «минус», о которой говорил Китс.

На обложке Фейтфулл довершает свой привычный гламур тростью для ходьбы – след её недавней борьбы с артритом. И это – альбом, который открыто говорит  нам о том, что она наверняка не поблагодарит вас за тот вызов,  что бросают ей тяготы пожилого возраста: болезни, смерть близких друзей и пытки тяжелых воспоминаний. На «Рожденной жить» (“Born To Live”), дабы озвучить свои надежды на будущее, она прорывается сквозь прекрасную простоту партии фортепиано. На этой стадии её пьесы они выглядят так: «Умереть хорошей смертью / Я желаю этого всем, кого я люблю / Глубоко внизу и высоко вверху…» Это прекрасный кусочек… работы.

Более агонизирующая встреча со смертью приходит в «Не уходи» (“Don’t Go”)  о потере любимого: «Не торопи столь настойчиво то, что придет и так, ты же знаешь…» Песня призывает не столько принятие печального события, сколько возбудить ярость по отношению к Свету смерти. Как никогда, в деталях и чистосердечности  Фейтфулл еще есть магия: «Я реально понимаю / Почему ты больше не хочешь / Долбанного лечения», — поет она, матерясь, как она делала это в изобилии;  но здесь шокирующее слово – это «лечение».

Чего в “Negative Capability” присутствует в достатке – это подвергнутых жесткой ревизии надежд. Самая главная из них, наверное – это “In My Own Particular Way”, экстатический «Бэд Сидский» номер  со словами, которые временами звучат как профиль на сайте знакомств с легендарными музами: «Пришлите мне кого-то, кто полюбит меня такой, какая я реально есть, — поет она. – Я по-прежнему хорошенькая, добрая и забавная».

Она также может и убедительно закрыть альбом — столь удачно, что временами выглядя как нечто вроде шоковой терапии на закате жизни (куда диск временами обещает скатиться), “Negative Capability” вырастает в нечто несколько более «приключенческое» и законченное, делаясь чуть тяжелее в моральном плане на более поздних стадиях. После “Born To Live”, альбом переключает свою перспективу, сперва взывая к сверхъестественным Макбетовским силам (“Witches’ Song”), затем — дистиллируя видения хаоса из Дилановской “It’s All Over Now, Baby Blue”. Чуть позже оно развертывает новостные сводки с “They Come At Night” — двухаккордным блюзом, который видит в террористических атаках на Париж в ноябре 2015-го некую очевидность того, что вся планета кОтится куда-то не туда. Пластинка неожиданно кренится в сторону тьмы и тяжести…

После катарсиса этой и “Don’t Go”, “No Moon In Paris” – деликатная фортепианная медитация при луне с обилием контекстов и в различных гламурных местоположениях – может показаться нам более аккуратным решением жизненной проблемы, чем мы могли представить на данном альбоме, но это без сомнения – некий  неожиданный поворот на “Negative Capability”. Вы можете питать определенные надежды касательно её музыки – но в самой природе Марианн Фейтфулл  не оправдывать их.

Опасные знакомства

Три “отрицательно одаренных” альбома Марианны

“Broken English”

Island, 1979

Марианна «отключилась» в одной эре и проснулась в другой — факт,  отнюдь не скрытый здесь за пестрым материалом и решительно современной продюсерской работой. Среди её помощников – покойный Хиткоут Уильямс, в то время как среди классических номеров присутствуют “Witches’ Song” и её видение “The Ballad of Lucy Jordan” Шела Силверстайна.

“Dangerous Acquaintances”

Island, 1981

Хоть и разочаровывающе доступные  в момент выпуска, такие мелодии, как “Sweetheart” – это первые порции все более ощутимого целеполагания на соавторов, звучащие довольно в ногу со временем,в ту пору шедшим в направление синти-попа с влиянием реггей. Но ближе к телу, “Truth Bitter Truth” – это определенно не чемпион продаж.

“Before the Poison”

Anti-, 2005

Запечатлел несколько мейджор-талантов в игривом настроении сотворчества; альбом, который призван испытать вас на выносливость. Среди громких имен на арене — Ник Кейв и Дэймон Олбарн, но на «порох в пороховницах» указывают е они, а рокующие настроения Полли Харви ( “Friends Of Mine”, “The Mystery of Love”).

 

Заметки  с обложки

  1. Misunderstanding
  2. The Gypsy Faerie Queen
  3. As Tears Go By
  4. In My Own Particular Way
  5. Born To Live
  6. Witches’ Song
  7. It’s All Over Now, Baby Blue
  8. They Come At Night
  9. Don’t Go
  10. No Moon In Paris

 

Deluxe версия:

  1. Loneliest Person
  2. No Moon In Paris (Radio Edit)
  3. They Come At Night (Alt. Version)

Продюсеры: Роб Эллис, Уоррен Эллис и Хэд

Звукорежиссер и микс: Хэд

Записано: в студии “La Frette”, Париж, январь 2018.

Исполнители: Марианн Фейтфул (вокал), Ник Кейв (вокал, фортепиано, подпевки), Уоррен Эллис (скрипка, альтовая флейта, ударные, клавиши, синти-басс, фортепиано, хлопки, подпевки), Эд Харкорт (бас-гитара, фортепиано, “Rhodes”, “Wurlitzer”, орган, баритон-гитара, подпевки), Роб МакВи (гитара, фортепиано, синтезатор, подпевки), Роб Эллис (ударные, перкуссия, фортепиано, синти-пиано, щелчки большим пальцем, глокеншпиль, хлопки, подпевки).

Марианн Фейтфулл и Роб Эллис (продюсер):

«Я всегда пишу о том, что происходит»

- Почему “Negative Capability” ?

- Это фраза из письма Китса, о котором я знала очень давно, и я считаю, что это чудесное, сильное выражение для того, чтобы назвать что-то. И даже не обязательно альбом.

- В альбоме есть аллегория, репортаж, личные проблемы. Как ты хочешь, чтобы это все сработало ?

- Это об определенных вещах, естественно. Прежде всего, этот диск о любви. Также он – об одиночестве. Но также он и о том факте, что в последние два года так много из моих самых дорогих друзей умерли. Это очень прямолинейно. Я не пишу в качестве терапии; это не типа бегства в работу.  Я испытала столько грусти и боли, но я любила их очень сильно, и вот я пытаюсь прославить их в песнях и полюбить настолько, насколько я в силах.

- Среди них – Анита Палленберг, конечно…

- Не только Анита – Хиткоут Уильямс, Ричард Невилл, Мартин Шарп, Гарет Браун… Так много моих самых лучших друзей.  Это было то, что можно назвать «грустным периодом». Все они ушли одновременно, один за другим; я писала и писала и писала. И там, где я остановилась , это было не просто утратой –  я завершила любовью.

- Что ты думаешь по поводу смерти ?

- Я реально не думаю о ней. Я не думаю о ней вообще. За последние несколько лет куча моих друзей крякнули, и я чувствовала потребность написать об этом. Я всегда пишу о том, что происходит.

- Как эволюционировала пластинка ?

Роб Эллис: — Она началась, наверное, за 2-3 года до того, как мы ее записали. Она более планировалась как фолк-альбом из песен, которые ей пел её папа, и что естественным образом привело  в несколько более ностальгическую плоскость. Мы только что закончили тур к 50-ти летию Марианны в бизнесе. А потом она потеряла пару друзей, и он стал рефлексивной пластинкой. Мы тасовали разные темы в направлении того, когда мы смотрели на какие-то вещи в начале её карьеры, когда она была свежа, как фиалка и теперь наполнена этим невероятным жизненным опытом. Мне кажется, что именно оттуда пошла общая концепция. Я считаю, что мы поняли, что же мы именно делаем, лишь в конце работы. Фолк-тема была начальным толчком к общему настрою, но в итоге мы написали песни, которые по своей природе были более личными.

- Расскажите мне о работе снова с Ником Кейвом …

- Я искала песню, которую бы Ник Кейв написал с удовольствием. Сначала он ответил мне отказом, потому что был очень занят. Я ответила ему, что не волнуйся, а потом он  ответил, на самом деле… что он напишет её – “The Gypsy Faerie Queen”. С его стороны это было невероятно мило. Я просто отослала ему мои стихи – ему нравится то, как я пишу. Ему нравится, когда на него не налагают обязательства.

- У тебя также был Уоррен Эллис…

- Ах, Уоррен! Это была идея Уоррена – перезаписать “As Tears Go By” и “Witches’ Song”. Я не думала, что это очень хорошая идея, но он реально хотел этого и, как в итоге вышло, он оказался прав. Я не слушаю старые версии, так как не люблю сравнений. Я исполняла “As Tears Go By” всегда. Людям это нравится; мне – тоже.

- Это потенциальная песня для слушателя. Какую власть имеет над тобой Песня ?

- Долгое время мне она реально не нравилась, на самом деле – мне казалось, что она положила начало всем моим неприятностям, но по правде говоря, это реально чудесная песня. Неприятности ? Ну так, я стала знаменитой, и я стала поп-звездочкой, и бла-бла-бла.

- И это было плохо ?

- Это направило меня в неправильном направлении, также известном как «наркота».

- И по странному стечению обстоятельств, привела тебя на путь записей, по которому ты следуешь с тех пор и доныне. Твоя персона на пластинках – это типа «оставшегося в живых».

- Мне реально не нравится  это выражение. Для меня оставшийся в живых – это кто-то, прошедший через Аушвиц и выживший, понятно ? Все, что я пережила, было куда менее страшно, чем это.

- Была ли ты в Париже во время атак ?  Должно быть, это была жуткая ночь. Какой эффект она оказала на тебя ?

- О да. Это происходило, и я увидела это в новостях, и я была так расстроена и шокирована, что сразу села и написала “They Come At Night”. У (продюсера) Хэла Уиллнера есть теория, что каждые 70 лет нацисты возвращаются в той или иной форме, и в ту ночь они вернулись в виде людей, которые стреляли в тех детей.


- “In
My Own Particular Way” делает из одиночества нечто красивое…

- Мне нравится эта песня. Песня о любви. Она не об одиночестве – так было вначале, но потом друг сказал мне: «Почему бы тебе не издать громкий призыв к Вселенной, чтобы прислали кого-то для любви ?» — и вот я сделала это. И они тоже.

- Поздравляю! А вообще-то это тяжелая пластинка. Она твоя последняя ?

- Нет. Надеюсь, что будет еще несколько.

- Какое направление ты видишь для них ?

- Бля, не имею понятия. Это, в общем, неправда – мы действительно сказали, что не прочь сделать некую более джазовую пластинку, но она может не получиться.  Это предмет несколько более отдаленного будущего.

- Ощущаешь ли ты что выражаешь собой мудрость опыта прожитых лет ?

- Нет, еще нет. Я по-прежнему учусь, понимаешь ?

 

Добавить комментарий