Очарование поднимает чарку

«The Guardian», 1 февраля 2016

Немногие из людей могут сказать, что они прожили жизнь столь же насыщенно, как это сделала Марианн Фейтфулл. Она известна как экс-муза и любовница Мика Джаггера, который написал вместе с ней песню «Роллинг Стоунз» “Sister Morphine”. С самого начала 60-х её собственная карьера как певицы касалась самых разноплановых жанров: гитарный поп, панк, джаз, ирландский фолк и так далее, а в качестве её сотрудников в разное время выступали такие гранды, как Дэвид Боуи, Анджело Бадаламенти и “Metallica”.

Она стала краеугольным камнем для каждого последующего поколения авторов песен – Пи-Джей Харви, Джарвиса Кокера, Билли Коргэна и Дэймона Олбарна, с которыми она сотрудничала в последние несколько лет. В канун своего «интимного» концерта в лондонском “Roundhouse” она присоединяется к нам, чтобы в «живом» веб-чате ответить на ваши вопросы по поводу её карьеры.

- Что послужило вдохновением к твоей недавней чудесной песне “Going Home” ?

- Ну-у… я написала её не самостоятельно; её автор – великий Леонард Коэн, и она есть на альбоме “Ordinary Problems”. Конечно же, я не спрашивала Леонарда, о чём она, но я считаю, что она – об ангеле-хранителе Леонарда, который разговаривал с ним. Милая песня. И да, это песня о смерти. Прекрасная песня о смерти.

- Ты когда-нибудь проезжала по Парижу в спортивной машине, когда твои волосы перебирал теплый ветерок, и если да, то можешь ли ты порекомендовать это кому-нибудь ?

- Да, конечно, но я еще не сделала этого. Рекомендую, особенно если вы молоды и у вас длинные светлые волосы; сама я не могу водить авто. Я думаю, что это немного не-реалистично.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

- Около 10-ти лет назад мы видели тебя в спектакле «Чёрный всадник» Тома Уэйтса в Лондоне. Классное шоу и ты тоже – и разве не были замечательны художник по свету и режиссер  ?  Просто интересно: с тех пор, как Том написал или сказал, что от водоворота алкогольной зависимости его спасли жена и соавтор, и твоя собственная история о том, как ты избавилась от наркозависимости – скажи, та креативность, от которой ты получаешь удовольствие, теперь более приятна для тебя, когда ты совсем «завязала» ? Или креативность – это просто то, что есть, но она становится лучше, когда ты здорова ?

- Ах да, «Черный всадник» — гений Роберта Уилсона, режиссера, художника по костюмама и главного «толкача» этой штуки – он много занимается этой частью работы. И это всегда очень похоже друг на друга –  мне это не всегда нравится. Я ходила на парижскую постановку «Мадам Баттерфляй», и я подумала, что она была леденящей кровь! Но для «Черного Всадника», для Дьявола, белый грим  сработал просто фантастически. Он очень, очень хорош, очень стильный. Но, конечно же, играть Дьявола – это была чудесная роль. Я реально не имею представления о том, каким образом именно меня выбрали для неё.

- Что ты можешь вспомнить – если вообще есть что – по поводу роли Ирины в «Трех сёстрах» в “Royal Court” в 1967-м ? На что это было похоже – работать с Глендой Джексон и Эдвардом Бондом ?

– Ну, конечно же, в «Трех сестрах» были еще две других и я, плюс Майкл Гэймбон и другие, и Уильям Гэскелл, который учил меня – мне было 19, и я никогда ранее не была на подобной сцене, и он потратил кучу времени на то, чтобы научить меня проектироваться на заднюю стенку театра.. ха-ха, шутка. Он работал сверхурочно, чтобы н выучить меня, и я научилась у него куче всего, как и у других актеров. Работая с Глендой и Аврил, это было чудесно. Джек Шеферд был в ней тоже – и это по-прежнему превосходный спектакль.

- Каковы твои отношения с искусством танца, имея в виду тот факт, что твоя мама была танцовщицей, и что ты недавно работала вместе с примой-балериной Мари-Агнес Жилло ?

- «Звезда» Парижа… Мари-Агнес – одна из моих самых дорогих подруг, я обожаю заниматься совместными с ней проектами, но гораздо больше мне нравится ходить в оперу на постановки, где она танцует. Я считаю, что это хороший повод для того, чтобы показаться вечером в свете. Я видела, как танцует моя мама, только когда та была вместе с моим отцом – после войны она была очень травмирована. Она танцевала в нашей рисовальной комнате под 5-ю симфонию Бетховена; кажется, тогда мне было лет 5. И она танцевали историю Персефоны, когда мне было 5 или 6 лет. Я глядела на нее, буквально разинув рот от восторга. Это был первый раз в жизни, когда я понял, что моя мама играет роль в трагедии.

- Мой вопрос в том, какие книги ты считаешь своими абсолютными фаворитами, классическую литературу или нет ? Если ты не против, то  могу ли я также спросить тебя по поводу твоих предпочтений в плане музыки и кино за последнюю пару десятилетий ?

- Я читаю по крайней мере три книги одновременно, и конечно же, я обожаю классику – с днем рождения, Антон Чехов! Мой любимый автор – это Шекспир; «Гамлет» — это моя любимая книга. У меня есть свой маленький Гамлет – мой сын. Не в такой уж большой степени на сегодняшний день – он уже вырос – но когда он был намного младше, то был очень похож на Гамлета.

Но еще я люблю Ника Тоскеса, я люблю Уильяма Берроуза, Грегори Корсэйра, Китса, Шелли, Байрона. Я читаю отличную книгу о Миттеране, которая очень интересна. И книгу Пенни Аркейд “Longing Lasts Longer” («Вожделение натягивает вожжи»), которая очень хороша. Кстати, классное название.

- Мой вопрос таков –выступишь ли  ты когда-нибудь снова  с программой типа «Веймарской республики» и песнями из “20-th Century Blues”?

- Нет, этот поезд уже ушел. Завтра я исполню широкий спектр разных песен из разных периодов моей жизни. И возможно —  но только возможно — со мной сыграет Уоррен Эллис, но я полностью не уверена в этом.

- Каков твой обычный день, когда ты дома ?

-Ну-у… я встаю очень рано. Я немного играюсь с компьютером, я давлю две клементины и делаю натуральный йогурт, и одну или две чашки “Lapsang Souchong” (редкий и древний сорт китайского чая). Потом я делаю ингаляции от моей эмфиземы, а потом  возвращаюсь обратно в кровать до 8:30. А потом приходит Рошель и делает мне овощной сок – свекла, имбирь, два зеленых яблока и морковь, плюс два кусочка коричневого тоста с мармеладом и кофе. А потом я ем свой ланч, у которого очень «здоровый» состав – салат или шпинат с пошированными яйцами. Потом немного приснуть, а потом я просыпаюсь и могу пойти немного прогуляться. Я только что прошла через 3 года, когда со мной случались самые жуткие инциденты, в том числе инфекция кости. Я просто стараюсь сжиться с мыслей об инвалидности, и на данный момент у меня нет настроения  писать песни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Для меня было очень неплохо приехать в Лондон и сыграть на этой неделе в “Roundhouse” – я более всего счастлива, когда я выступаю. Я столько вложилась в “Give My Love To London”, и он нравится мне больше, чем “Broken English”, знаменитый альбом-камбэк; “Give My Love To London” гораздо более шикарен. В следующие полтора года я не вижу выход новой пластинки, но у меня выйдет концертная запись. Это уже скоро.

- Ты сказала в интервью, что скорее всего в будущем начнешь записывать диски EP вместо полных альбомов. Это по-прежнему актуально ?

- Ну уж нет, я не имела в виду только диски EP, это было нечто, что я очень не прочь сделать – а потом возвратиться назад к альбомам. Возможно, потому что я лентяйка, и для них надо писать меньше песен! А еще – потому что я реально вспоминаю то, что когда была подростком,  то реально сама получала удовольствие от ЕР.

- После 50-ти лет в музыке, что по-прежнему вдохновляет тебя ?

- Музыка. Моя музыка. Моя группа — люди, с которыми я работаю. Музыка – это моя жизнь. Я могу получить вдохновение для песен практически из ниоткуда – не только из себя. У меня есть идеи и в данный момент, но они только в процессе, и я еще не дошла до процесса написания. Они ещё только готовятся в моей голове.

- Есть ли кто-нибудь, с кем ты еще не сотрудничала из тех, с кем бы хотела сделать это в будущем ?

- Нет. Да и с чего бы ? Я сотрудничала со всеми,  с кем хотела; я знаю о том, насколько мне повезло, поскольку те люди, с которыми я работаю сейчас – они лучшие. Одна из штук, которую я выучила в театре – это выбор репертуара, когда делаешь что-то с одними и теми же людьми снова и снова , и таким образом оттачиваешь его.

- На что это было похоже – работать с Дереком Джармэном  (обожаю этот коротенький фильм для “Broken English”) ?

- Дерек Джармэн, это было очень интересно и быстро, что мне очень понравилось. В то время никто этого не понял, лейбл “Island Records” не принял этого; это не из тех фильмов, что крутили на MTV.

- Ты и Барри Рейнольдс  написали песню, которую я считаю одной из лучших в исполнении Грейс Джонс. Интересно, как она зародилась ? Была ли она взята с одной из твоих пластинок, которую Барри потом забрал, когда работал с Грейс ?  Или же она была написана только для нее ? И избегая разгадки того всемирного поднадоевшего смысла этой песни, можешь ли ты сказать об этом что-нибудь ещё?

- Барри написал большую ее часть, в реальности он написал книгу – а я написала несколько куплетов. Я особенно помню один из них о Джерри Линд – я была там, когда Дженни Линд впервые пела… Не могу вспомнить, что это значит, но это написала я!

- Мне нравится фраза «сладко-ватный техно-ад» из песни “Sparrows Will Sing”. Кажется, она обыгрывает факт, что современные технологии изменяют людей лишь к худшему. Что ты думаешь по поводу современных технологий вроде интернета или смартфонов ? И как интернет изменил музыкальную индустрию или трудовой процесс работающих артистов вроде тебя ?

- Она была написана Роджером Уотерсом. Я  не куплю айфон, даже если  он будет покрыт золотом – я ненавижу подобные штуки. Мне приходится довольствоваться лэптопом.  Я понимаю, что просто не могу освоить айфон. А как тогда я узнАю, изменил ли  интернет  что-нибудь, или нет ? Артистам реально больше не платят – вот в чем перемены.

- Перво-наперво я просто хотела сказать, что ты – такая пиздатая  женщина и на самом деле кто-то, вдохновляющий меня, девушку-подростка! Если ты не против, то у меня есть два вопроса. Трудно ли быть женщиной в этой индустрии и ждать серьезного отношения к себе как к артистке, как в прошлом, так и сейчас ?

И я надеюсь, что это своевременно и не не обидно, но мне интересно, остались ли у тебя какие-нибудь приятные воспоминания или добрые слова в адрес Брайана Джонса ? Мне кажется, что некоторые люди стараются обрисовать его в виде злой, мрачной и почти что жалкой личности, и мне просто интересно, а было ли так всегда, или это – одностороннее видение его  персоны ?

- Ждать серьезного отношения к себе – это было абсолютно невозможно.  В те дни я была даже не женщиной, я была «чиксой». Потребовалось очень, очень много времени, чтобы  меня начали воспринимать серьезно. Я не требую, чтобы это было прям серьезно до смерти, это неправильно, я сама не такая уж серьезная – но я музыкант, писатель, и я занимаюсь записью пластинок и выступаю, и все это неплохие вещи,  и я знаю это.

В случае с Брайаном, к нему нужно было иметь сострадание. В начале он был превосходным, и это была его идея – «Роллинг Стоунз», но его проблемой было то, что он не мог сочинять песни, а Мик и Кит могли, но конечно же, он реально мог играть. И естественно, он был очень красив. Я не могу сказать, что он мне нравился, но я не имею ничего против него. Он не заслуживал того, чтобы его убили.

- Можешь ли ты рассказать о своих связях с Грейс Джонс, пожалуйста ? Прошлой осенью она опубликовала мудрую и чудесно написанную автобиографию. Это была лучшая автобиография женщины-музыкального артиста, которую я прочел со времен “Faithfull”. Читала ли ты её ?

- Еще нет, но очень хочется. Я люблю Грейс. Есть две стороны Грейс, и я люблю обе – и возможно, что одну больше, чем вторую. Маленькая девочка с Ямайки, которой она реально является, а потом-  сотворение Грейс Джонс с этими забавными прическами и всеми делами. А еще я думаю, что у ней классный голос.

- Как художник-портретист, я считаю, что вряд ли найдется много людей, более интересных, иконических или являющихся источником вдохновения для шедевров портретной живописи, чем ты… И все же мне кажется, что твоих рисованных портретов как бы не существует в природе. Делали ли тебе когда-нибудь предложения художники в плане попозировать для портрета, и не было ли у тебя желания сделать это, если бы подвернулся случай ? (В прошлом году я использовал название твоей песни «Мать-волчица» для портрета моей мамы).

- Меня совсем недавно нарисовал Энтони Паллисер, парижский художник  и мой друг – он нарисовал миленький портрет, и кажется, что людям он очень нравится. Мы надеемся, что Национальная портретная галерея захочет иметь его у себя. Также меня рисовали Феликс Топольский и Найджел Уэймаут. Смотреть на то, что у них получилось потом– это был некий шок! Но я всегда оставалась довольна.  Они вышли не такими, какие я ожидала – а какими я ожидала, ни не смогли бы быть никогда. Ты не облечен контролем…

- Твои различные кавера песен Боба Дилана и Леонарда Коэна – среди моих любимых во всем твоем репертуаре, и оба этих автора очень сильно повлияли на тебя. А каких артисток-женщин прошлого или настоящего ты бы сама поместила в аналогичный почетный ряд ?

- Билли Холлидей. Мне кажется, что она – величайшая, а потом – Элла Фицджеральд. Как же хорошо я знаю, что они – великие ! Они были такими рождены. Одна из штук, что я люблю у Холлидей – не говоря о ее голосе,  песнях и ее группе – это то, как именно она прожила свою жизнь: она всегда делала лишь то, что хотела, и никто не смел ей указывать. Наверное, именно поэтому в музыкальном бизнесе ей пришлось столь нелегко. А еще Мемфис Минни и Арета Франклин – которую я называю «голосом Бога».

- Мне было очень грустно узнать о кончине Терри Вогэна. Я слышала твое интервью с ним пару лет назад, каковы твои самые приятные воспоминания о нем ?

- Он был всегда невероятно добр и мил со мной. Самым чудесным моментом в моей дружбе с Терри было то, что когда он снимал свое чат-телешоу,  я только что «очистилась» и «отрезвилась». Мой отец был еще жив, и он был так горд – мой бедный папуля смотрел, как многие годы меня опускали в СМИ, и конечно же , он знал меня, и понимал, что я была совсем не такой, какой меня описывали в прессе. И ему из-за этого было очень больно.  А Терри Вогэн заставил его гордиться мной, и я подумала, что это чудесно. Это было не просто участие в шоу, особенным было то, как Терри Вогэн вел себя со мной, и его вопросы. Он отстаивал некую точку зрения: если бы я реально была той, какой меня представляли, то они бы не пригласили меня к себе никогда. Мы чудесно провели эфирное время…

- Снималась ли ты последнее время в кино? Приходят ли в твой адрес какие-либо предложения ? Есть ли какие-нибудь роли или режиссеры, с которыми ты хотела бы поработать ?

- Предложения в мой адрес приходят все время, и я на все отвечаю отказом. Например, я не снимаюсь в сериале «Совсем знаменитые» — хотя меня и не приглашали. Я обожала работать с Дженнифер, но тот поезд ушел. Это – как картины, но еще хуже – ты не владеешь контролем над процессом. А что мне нравится в записи дисков и выступлениях – это то, что они как раз под моим контролем.

Я ещё не сделала всего, что хотела – но мне удалось «соскочить» с алкоголя и наркотиков, вот почему я все еще жива. Однако, в то нелегкое время я не хотела и этого, но теперь я очень рада, что случилось обратное. Теперь же вижу, что в моей жизни могло быть больше событий, нежели долгий процесс завязки с выпивкой и наркотой.

______

Ну вот и все, ребята… Всем до свидания ! Спасибо вам за все ваши замечательные вопросы. Я получила огромное удовольствие, отвечая на них. Целую, всегда ваша Марианн.

Добавить комментарий