Победила ли, наконец, Марианн Фейтфулл своих демонов ?

“Vogue” настиг выжившую в рок-н-ролле. Марианн Фейтфулл вернулась – создав новую музыку, вдохновив собой байопик и победив Covid-19.

Автор: Луис Уайз. 2 апреля 2021.

Неделя Моды в Париже, март 2020

В феврале 2020-го Марианн Фейтфулл – певица, автор песен, актриса, писательница, легенда Лондона 60-х – вылетела в Париж, чтобы сесть там в первом ряду фэшн-шоу “Chloe”. Погуглите ее фотки, и вы увидите сегодняшнюю 74-х летнюю, улыбающуюся и мило болтающую с Люси Бойнтон – актрисой, выбранной на роль Марианн в грядущем байопике.  К тому времени, как убеждена сама Фейтфулл, она уже заразилась Ковидом-19, но глядя на это фото, даже трудно себе представить, что могло произойти вслед за этим. А ведь неделю спустя ее забрали в «паллиативную терапию» с вирусом. Он едва не убил ее, но она чудесным образом вышла «с другой стороны».

Как только она начала свое – ныне продолжающееся – выздоровление, то нашла записку врачей, в которой говорилось: «Только паллиативный уход».

«Это было неким шоком – но такова жизнь, не правда ли ?» — пожимает она плечами  по поводу своего выздоровления. Ах, ну да, но не слишком ли уж страшно повстречаться со смертью настолько с глазу на глаз ? «Оо, нет, — она ворчит своим шероховатыми тонами по телефону из ее новенького дома в Патни, юго-запад Лондона. «Все не так уж плохо. И лучше всего будет принять это, понимаешь ?»

Если вы уже сделали все ваши домашние задания, то знайте: дабы убрать отсюда Марианну, потребуется нечто большее, чем коронавирус. Еще с тех пор, как она взмыла к славе в 60-е как певица и подруга Мика Джеггера (говорят, она вдохновила песни «Роллинг Стоунз» от “Wild Horses” и до “You Can’t Always Get What You Want”), она частенько подходит к краю пропасти. Её мгновения артистической славы – например, альбом “Broken English” (1979) совершали колебательные движения к необузданным личным «падениям», когда она сражалась с зависимостью, скандалами и плохим здоровьем. И потому неудивительно, что она презрительно отзывается о своем последнем столкновении с фатумом. Начнем с того, что первое случилось в 1969-м, когда передозировка вогнала ее в 6-ти дневную кому.

«Ох, у меня были жуткие, жуткие проблемы со здоровьем», — гудит она, когда я пытаюсь намекнуть на них: героиновая зависимость, нервный срыв, рак груди, сломанная шейка бедра, эмфизема легких и так далее. «Я прошла сквозь них и даже не знаю, как у меня это получилось — но я прошла». И все-таки, как признает она: «Ковид реально был одним из самых тяжких». Он оставил ее с тремя принципиальными последствиями: «память (не очень хорошая), быстрая утомляемость (до сих пор ведесущая), и мои легкие». Она говорит, что особенно суровая перипетия судьбы  — это когда было затронуто ее «пение». «Мои легкие стали очень слабыми», — вздыхает она. И спустя 20 минут говорит, едва переводя дыхание: «Я не могу подолгу разговаривать, дорогой – можно ли мне потом перезвонить тебе ?»  И спустя  15 минут она действительно перезванивает, и довольная, продвигается все далее на протяжении доброй толики часа, вспоминая ту жизнь, в которой она подружилась со всеми подряд: от Боба Дилана, Фрэнсиса Бэкона, Кейт Мосс и до Карла Лагерфельда и Аниты Палленберг.

И, как это часто случается в жизни Фейтфулл, чем глубже ее опускали, тем сильнее она выталкивалась обратно. Её Ковид-19 застал ее среди «возвращения» в буквальном смысле: в конце 2019-го, после десятилетий жизни за границей, она обратно переселилась в Лондон. Это было сделано затем, чтобы стать ближе к сыну Николасу (от ее первого брака в 18 лет с Джоном Данбером), и внукам; но также из-за того, что она наконец-то почувствовала: ее здесь понимают – местность, где ей долгое время отказывалось в признании как артиста самодостаточного. «Я и не знала, что этот день когда-нибудь настанет, — вздыхает она. – Но, слава Богу, кое-что меняется».

На своем новом альбоме “She Walks In Beauty”, выходящем в свет  апреле, она декламирует стихи великих поэтов XIX века: Шелли, Байрона, Водсворта, Китса – под переливающиеся звуковые ландшафты её со-работника Уоррена Эллиса. Все это довольно роскошно и грустно. Фейтфулл влюбилась в эти стихи, еще учась в пансионате Рэдинга, который был покинут ради тропы «к звездам». «Обычно, когда я думаю об этом, то очень жалею», — вздыхает она о своем прерванном образовании. «Я упустила это. Я поняла: то, что произошло – не имеет значения. И то, что произойдет – тоже. Имеет значение лишь то, что есть».

Итак, «есть»  Марианны –  это ассистентка Алекс и вот уже долгое время менеджер  Франсуа Равар, с которым она долгие годы находилась в романтических отношениях. Как утверждает она сама, ее жизнь «довольно изолирована», но во время локдауна они заботились о ней в ее квартире с «милыми видами из окон», пересматривая французские фильмы Nouvelle Vogue, которые она так любила, будучи подростком, или слушая треки старых друзей – таких, как Стоунз или Дилан. («Я реально предпочитаю узнавать людей, когда слушаю музыку»). Она никогда не была замужем за Раваром, однако,  пробовала выйти замуж трижды, и в последний раз это закончилось разводом в 1991-м. Может быть, этот общественный институт не для нее ? «Нет, нет, нет – та вещь, которая все время разрушала мои отношения – это наркотики». Что, вот так запросто ? «Угу». И чтобы бросить их, это был последний стимул ? «Я не думала именно так. Мне просто нужно было остановиться, или я давно уже была бы мертва».

Сначала она бросила наркотики и выпивать, а в итоге, два года назад,  и курить, и теперь она жалуется на то, что не сделала этого раньше. «Я делаю все возможное, что в моих силах, чтобы сохранить здоровье. Я до ужаса правильная». Ты – святая ? «Не говори глупости», – рычит она в ответ. Кажется, что Фейтфулл оставила для себя лишь один порок: «Одна из самых скучных вещей в прямо сегодняшней жизни — это то, что нельзя походить по магазинам». Она обожает одежду, хотя и настаивает на том, что всегда была «безнадежной» в плане своего собственного стиля – в свое время для нее этим занималась Палленберг. В наше время ее «дизайном» заведует другая подруга — Белла Фрейд. Когда я говорю, что это неприлично, что мы сейчас не можем выйти, чтобы посмотреть, и чтобы посмотрели на нас… она не согласна с этим. «Ох, мне все равно. Думаю, что на меня уже порядочно насмотрелись».

Фейтфулл – продукт недолгого брака майора Роберта Глинна Фейтфулла – солдата и специалиста по итальянской литературе, — и Евы фон Захер-Мазох, австрийской баронессы. Они познакомились во Вторую мировую войну: Вене: он был разведчиком, она – в движении сопротивления. «Часть меня, которая хотела поступить на учебу в Оксфорд – это от моего отца. Часть меня, которая хотела стать кинозвездой – это… — тут Фейтфулл фыркает, — от матери». Предположительно, что Ева была «тем еще» персонажем, ибо ее родословная соответствовала: внучатая племянница писателя Леопольда фон Захер-Мазоха, который пустил в оборот термин «мазохизм». «Думаю, во мне определенно был психологический мазохизм,  – приходит к выводу внучатая племянница теперь. «Не как у Леопольда – бутсы, меха и кнуты. Но я часто занимаюсь этим в психологическом плане. Жестоко относясь к себе».

 

Это особенно подчеркнуто в двух ее мемуарах, опубликованных в 1994-х и 2008-м соответственно. Это именно по первому тому  — “Faithfull:  An Autobiography” – будет снят новый байопик (Иэн Бонотэ, который руководил съемками “McQueen”, 2018, будет режиссером). По своему выходу книга стала сенсацией, так как автор не сдерживалась в высказываниях ни в свой собственный адрес, ни в адрес других.

«Понимаешь,  быть женщиной в рок-н-ролле– это значит не проявлять ни к кому расположение, — говорит она. – Хотя я не имею в виду, что  Мик  поступал именно так – это неправда. Мик, и Кит, и Чарли  были реально доброжелательны, но многие другие – отнюдь нет». Это означает, что первый том – «очень злая книжка… И все, что я вообще делаю с тех пор – это выпускаю на волю свою ярость и презрение». Что же Фейтфулл думает по поводу того, как все это преподнесет на экране Люси Бойнтон ? «Мне она понравилась. Она – очень хорошая актриса».

Фейтфулл потеряла родительские права на своего сына (которому сейчас 55 и он – успешный финансовый публицист) во время разгара ее наркозависимости, но их отношения сейчас «гораздо лучше. Они непростые, у нас по-прежнему бывают и подъемы, и спуски…  Но я считаю, что они улучшаются». А в качестве бабушки ? «Они учат меня любить, — говорит она. – Существует много видов любви, и любить своих внуков – это один из самых замечательных». Звучит почти респектабельно. Давайте прикинем, а не должна ли она сейчас стать уже Членом или … Дамой Британской Империи?

«Не знаю», — вздыхает она. «Я была слишком необузданной, не правда ли ?» Но Мик Джеггер добился звания сэра… «Ага, — она  хмыкает, -  хотя он и хотел этого, реально!» Разве это – не двойные стандарты ? «Знаешь ли, а мне без разницы», — признается она. «Но с другой стороны – от этого не умирают».

Как будто «выжить» для нее никогда не было насущным вопросом…

Добавить комментарий