«Музыкант делает это для себя»: потерянное интервью Китяры

Айра Роббинс. Планировалось для публикации в журнале “Creem”.

19.09.1988. Офис Джейн Роуз, Нью-Йорк.

"Для миллионов людей есть солнце, небо, воздух, чтобы дышать, и еда, что мы едим, и есть “The Rolling Stones”. Часть мира – насколько им это небезразлично".

- Последнее время ты давал много интервью! Так трудно подобрать вопросы, которые тебе еще не задавали…

- Мне трудно находить другие ответы. Как можно сейчас вспомнить ложь, которую я сказал кому-то месяц назад ?

- Если “The Stones” соберутся в следующем году вместе и сделают пластинку и тур, то все ли согласятся, что это будет в последний раз ?

- Нет, нет в общем. Кстати, это будет означать, что этого не случится. Это не последнее убийство. В последние 10 лет, по крайней мере, на моей памяти, это всегда было «последним туром». Но это – просто промо-надуль говно. Сейчас я нахожу “The Stones” в самом интересном периоде с тех пор, как они впервые решили сделать пластинку, или со времен “Satisfaction”. Эта группа, на которую люди реально любят смотреть, и которая является частью жизней многих людей – здесь. Для миллионов людей есть солнце, небо, воздух, чтобы дышать, и еда, что мы едим, и есть “The Rolling Stones”. Часть мира – насколько им это небезразлично. Тебе может быть даже 25 лет, и ты можешь не знать мир без “The Rolling Stones”.

Интересная вещь – это вести эту штуку в рост. Музыка по-прежнему проходит через свои собственные возрастные боли. Думаю, “The Rolling Stones” находятся на передовой в плане толчка музыки вперед и позволяя ей расти, делая её зрелой. То же и с публикой, которая выросла с ней. Если ты можешь пронести это так далеко,то  давай посмотрим, как еще дальше ты сможешь пойти. Это очень окрыляющая мысль, необходимая вещь для работы. Это – район, который еще не нанесен на географические карты. Всё, что нам приходится делать – это расти с этим. И пока ты растешь, ты никак не сможешь больше притворяться тинейджером, так что почему бы не идти дальше, а не назад.

- Я всегда рассчитывал, что “The Stones” станут первой рок-бандой, которая выйдет на пенсию чемпионами.

- Это не марафон. Естественно, тебе необходимо иметь в себе определенную стойкость или выносливость для того, чтобы играть этот «гиг», даже на 2-3 года, но если ты можешь делать это 25 лет, тогда ты в довольно неплохом состоянии для того, чтобы делать это. Это просто зависит, как ты делаешь это. Если ты можешь вырастить это в что-то, внушающее доверие, тогда я не вижу, почему ты не можешь стать зрелым. Рок-н-ролл – это гибрид госпел и блюза и кантри-музыки, и все лучшие истолкователи этих видов музыки шагают впереди… Мой чувак Мадди Уотерс, правильно, им пришлось возвращать деньги за билеты на шоу, которое он не смог сыграть на следующий день, и он был по-прежнему силен, он не просто не притворялся, что он – Мадди Уотерс, он был Мадди Уотерсом и он играл кое-какое классное говно и также вдохновлял новых парней. В этой игре нет правил, нет определенного возраста, когда тебе приходится остановиться – только когда ты умрешь.

В этой игре высокий процент производственных случаев. Парни, которым не нужно пропадать для тебя, пропадают реально быстро. У Бадди Холли было 18 месяцев, может быть, 2 года записей, у Ритчи Вэйленса было только 3 пластинки безо всяких последствий; Эдди Кокрэн только начинал, и Отис Реддинг – Боже! – парень только начинал чувствовать свой стиль. Большая часть больших парней ушли вниз по случайности, а не по собственной глупости. Джими просто переборщил с этим. Я бы не включил сюда Джэнис и Джима Моррисона, потому что я не считаю их ведущими силами в этой игре. Они – очень хорошая периферия, но для меня они – не мясо в этой материи, а парни, о которых я говорю – это да.

Джеймс Джемерсон и Бенни (Бенджамин) – ритм-секция “Motown” —  работали до смерти. Когда  ты удивляешься, почему внезапно “Motown” больше не случился – это обычно вопрос 2-3 парней. То же и с “Hi Records” – Эл  Грин — Эл Джексон умер, и вся штука развалилась. Я был там, я работал с Уилли Митчеллом и “The Memphis Horns”, и у него в чулане до сих пор стоит ударная установка Эла Джексона, покрытая паутиной. Это как алтарь.

Большая часть этих вещей происходит по случайности, и если тебе достаточно повезло, что мы всё ещё рядом – ядро “The Rolling Stones” по-прежнему поблизости – это очаровательная перспектива.

"Ядро “The Rolling Stones” по-прежнему поблизости – это очаровательная перспектива".

-  Я подумал, что ты, наверное, можешь взглянуть на конец “The Stones” как на шанс сделать другие музыкальные проекты.

- Я не вижу, почему нельзя делать и то, и то. Они выпускают меня из клетки, и я сделал этот, и я типа получил удовольствие от этого, и я люблю эту группу, с которой я работаю. Эти парни просто «ваще» — они никогда не огорчают меня, в общем, и они дают мне пинок под зад и заставляют меня работать. Вот какие они хорошие.

Нанимать и увольнять «ведущие руки» — это не имеет значения. Парни могут быть лучшими исполнителями в мире, но это еще не значит, что они в состоянии «кликнуть» вместе. Это – находить правильных людей.

- С легендарными безумием и крайностями “The Stones”, которые, кажется, уже позади тебя, ощущаешь ли ты себя прошедшим некий пунктик на новом уровне зрелости по поводу твоей жизни ?

- У меня есть довольно хорошая идея о том, какой мой образ держало в себе большинство людей, которые были тогда, но это и рядом не стояло с тем реальным уровнем разгула. Я бы хотел, чтобы так и было, в некотором роде. Это было реально более отчаянно. В первую минуту ты – блюзовая банда, ищущая регулярных «гигов» в Лондоне, а в следующую минуту это – «роллингомания». Внезапно это происходит в Америке, и следующее – это тебя «выделяют» власти, и так долго, пока они могут отодвинуть тебя в сторону, они решили все свои проблемы. Внезапно ты выброшен в такое количество различных областей. Ты пишешь пару песен и внезапно ты – угроза обществу. Потом ты вроде понимаешь, насколько уязвимо устроены даже старейшие и сильнейшие общества, то есть Британское правительство, назовем одно. Как на самом деле они уязвимы, как неуверенны в том, какого чёрта они делают. Они сделали нас угрозой своему обществу просто из-за своего восприятия нас. Это даёт тебе возможность глубоко заглянуть в суть вещей, происходящих на самом  деле. Внезапно, дана отмашка на то, чтобы надавить на кого-то. Это несправедливо. Не важно, кто бы что ни сделал, манера… это было принято и облечено в рамки. Ага, я делал дерьмо, но половину времени, что я был арестован, штуки, за которые меня арестовывали, были не теми штуками, это были штуки, которые они приносили с собой. Они даже не могли отыскать мои штуки – те были спрятаны слишком хорошо.

Что вызывает у них такое отчаяние ? Гитарист – настолько большая угроза 1000-летней демократии, так называемой ? Делая это, потому что в этом удача им не сопутствует, они реально не знают, что они делают, они вручают тебе в руки это оружие, чтобы размахивать им, что гораздо важнее… Ты ищешь оружие, чтобы махать им, и они дают тебе одно на блюдечке. Внезапно они создают для тебя прецедент, они делают тебя фокальной точкой всей этой штуки, что является самой тупой вещью. Ты понимаешь, как глупо и как уязвимо наше общество. Мы живём на самом тонком витке цивилизации. Это так здорово. Делая с собой эти виды вещей, ты мудреешь немного быстрее, чем в нормальных условиях, если бы ты делал другую работу, потому что им не нужно было давить на тебя. Ты обнаруживаешь за кулисами много вещей, потому что тебе приходится уживаться с важными адвокатами и юристами, которые рассказывают тебе много штук. Поступает вся эта информация – они пишут для тебя твои песни. Всё, что тебе остается делать – это найти рифф и выбрать фразу здесь и там.

Они стремились закрыть нас в тюрьме, и не смогли сделать это – у них не склеилось. Кое-кто облажался. Потом у тебя появляются копы, жаждущие рекламы. Если к тебе относятся как к угрозе, то ты – угроза. Неважно, хочешь ли ты быть таковым. Ты не можешь уехать и заняться садом. Они увеличивают твой общественный вес, просто давя на тебя. Это недоразвито, тупо. Способ, как уживаться с чем-то вроде этого – это смешаться с этим, и впитать это, или свалить от этого в сторону и просто позволить этому идти по своему курсу.

"Они даже не могли отыскать мои штуки – те были спрятаны слишком хорошо".

- Среди фанов и СМИ, твой имидж был замечателен.

- Мы типа как готовили себя к этому, сами того не осознавая. Это заняло несколько лет – прославиться прямо до точки, где власти заметили бы нас, если бы они смогли найти фокус. И, конечно, фокус самый простой – это наркота, это всегда очень рядом. Борьба с наркотой, очень удобно. Но кто произвел выброс породы в последние 2 года ? Как только несколько пушек вернулись в Никарагуа, ты можешь провозить их туда ни за что. Цена затяжки ушла (пффт). Парни, которых я знаю, такие: мы не можем избавиться от говна, это примо-качество и мы не можем спустить его, его так много. И теперь они хотят возродить борьбу с наркотой, но это всё – такая большая ложь. Наркота сама по себе – довольно безобидная вещь, это – нечто, что вбрасывают в публичную область и делают на этом дела. Ты только завлекаешь людей, когда раздуваешь из этого историю.

Если бы они оставили меня одного, то у тебя не было бы и половины этих уродов, думающих, что вот так ты играешь на гитаре, принимая эту ботву. Ничего похожего нет, на самом деле. Для меня это была полностью личная вещь; проблема, с которой мне пришлось уживаться по-своему. Разбрызгав это повсюду, всё, что они сделали – это превратили это в ситуацию «они-и-мы». Дистанция большинства правительств от людей, которыми они управляют, просто невероятна. Это – беспокоящая меня вещь, и мне всё равно, о какой стране ты говоришь. Они заходят так далеко, что на самом деле думают, что каждый собирается посмотреть на это говно и купиться на него. Тебе приходится чмокнуть младенца здесь  и там, и ты делаешь то и то, и говоришь о зерновых культурах, потому что ты говоришь с кучей фермеров, а на следующий день ты надеешься сказать правильные вещи о рыбе, потому что ты говоришь с рыбаками. Массы этого не оценят – для меня это типа как лухта развлекательного бизнеса.

- Беспокоит ли тебя то, что люди написали и обсудили так много всего о “The Stones” с течением лет ?

- Это реально не может беспокоить. Естественно, если ты беспокоишься о том, чтобы проверять это, то чем больше  того, что написано, тем выше процент правильных вещей в противоположность  чепухе. Думаю, это довольно очевидно для многих людей, касательно того, какие вещи были написаны о “The Stones”, которые были просто «сделаны». Потому что кое-какому парню дали несколько денег, чтобы он немного спусканул и сплел новый гобелен. Так — в  противоположность к кому-то, кто пишет, стараясь дать тебе взгляд изнутри в то, как сделаны вещи, и трудности, которые тебе сопутствуют. Когда ты делаешь это, и замечательные моменты, и ужасные моменты, в противоположность кому-то, кто просто старается  заработать немного на хлеб.

- Как личность, которая пережила всё это, ты когда-нибудь глядел в книгу и говорил: так вот оно что случилось в тот месяц ! Хорошо ли это – позволять людям делать заметки в то время, когда ты живешь своей жизнью ?

- Книга Стэнли Бута, я думаю, потому что ему потребовалось типа 15 лет, чтобы написать её, и она была по-прежнему очень аутентичной и аккуратной. Также, “STP” была очень хорошей, в противоположность, скажем, книге Тони Санчеса, которая похожа на сказки братьев Гримм, где каждая глава начинается с «Йэ, вот как это началось», а потом ты переворачиваешь 2-ю страницу 2-3 раза, и он уходит в мир сказок. Может быть, если бы он рассказал реальную историю, то инкриминировал бы себе преступление.

"Если бы Санчез рассказал реальную историю, то инкриминировал бы себе преступление". Сан-Тропе, 1972

- Есть ли проекты, которые ты хотел бы попробовать сделать между «припадками болезни» рок-звезды ?

- Ничего, что я могу сказать тебе определенно, но что угодно появляющееся, и я подумал, что у меня для этого есть время. Скажем, меня попросили сделать музыку для “Midnight Run”. Но я был в процессе создания этой пластинки. Насколько эта идея сделать это заинтриговала меня, мне пришлось сказать «нет». Они уже завершили кино, а для меня музыка и кино должна быть запланирована гораздо дальше, чем эта. И я никоим образом не мог посвятить этому достаточно времени. Мне бы пришлось тотально «очистить палубу», чтобы заняться чем-то вроде этого.

Люди, с которыми мне приходилось работать в последнюю пару лет, стали одним из самых больших сюрпризов. Я хочу сказать «сюрпризы», вместо «оргазмы», потому что чуваки, которые хотели работать со мной – это парни, которые реально заводили меня, типа Мэйсио, Бутси, Бакуита. Бутси – еще один парень, не любящий перелеты: он поехал на авто из ебаного Огайо на одну ночь. Со мной никогда не случалось, чтобы парень сделал это только ради одного трека для меня, даже не зная, выйдет ли он вообще когда-нибудь. Это греет сердце. Мэйсио руководит группой Джеймса (Брауна) – ты не просто идешь к Джеймсу и говоришь, я бы хотел нанять мистера Паркера. Тебе нужно зайти с черного хода. Но тот факт, что Мэйсио готов приехать из Каролины только ради одного наложения – это отпад !

- Гитарные герои больше не играют на ритм-гитаре. Ты и Таунзенд остаетесь 2-мя лучшими ритмовщиками в роке. Тебя беспокоит, что эти новые парни просто играют соло ?

- Это сидром «Самой быстрой гитары на Западе». Как музыканта, это беспокоит меня, потому что это реально не то, что есть рок-н-ролл. Джими Хендрикс мог играть классную ритм-гитару, также как и классный лид. Большая часть людей, боготворящих Джими, забывают, каким он был классным ритм-гитаристом. Они думают, что это всё – просто вопрос максимальной скорости на верху грифа.

Также, с этим много плохого сделало видео – тебе приходится широко раздвигать ноги, трясти хаэром и носить эту опалубку вокруг своей шеи и падать на колени… Но потом, рок-н-ролл всегда был немного похож на цирк и театрален, так что нельзя реально бить его за это так много.

Гораздо труднее быть хорошим ритм-гитаристом, чем просто издавать вой и просто становиться очень быстрым и вопить. Для меня, любой электрический гитарист, который не играет на акустической гитаре, уже продул весь свой «гиг». Если всё, что ты делаешь – это играешь на электрогитаре, и тебе неожиданно дают акустику, ты теряешься, потому что в сумке так много трюков, так много простых решений с электрогитарой. Если ты не занимаешься своей акустической работой, то по поводу игры на гитаре ты профукал немеряно. Тебе нужно забыть все игрушки и просто играть.

"Если ты не занимаешься своей акустической работой, то по поводу игры на гитаре ты всё профукал".

Серьезный гитарист – кто-то, любящий играть на гитаре и желающий стать лучше – должен немного играть на акустике каждый день и тренировать свой навык. Ты можешь использовать это для построений в работе с электрогитарой, но в обратном направлении пойти нельзя.

- Чак Берри – это еще один прекрасный ритм-гитарист…

- Даже его «лиды» — это ритм. Это все 2-х струнные штучки, это прекрасно. Для меня нет такой вещи, как ритм-гитаристы и лид-гитаристы. Музыкант делает это для себя, делая слишком много на одном конце и позволяя ритм-секции держать ритм. Гитарист – это некто, могущий сыграть ритм и лид. Соляки Чака Берри берут начало как продолжение его ритм-работы без потери драйва или назначения песни.

Его стиль развивался из духовых рифов 40-х годов – Луи Джордан и его группа. Нэт Кинг Коул – это его идеальный вокалист. Каждый передает это дальше. Если Чак передал это мне, скажем, то кто вдохновил Чака ? Луи Джордан и Нэт Кинг Коул. Кто увлёк чувака, который увлёк Нэта Кинг Коула ? Это отходит назад, назад, и назад, наверное, к Адаму и Еве. Это, наверное, означает, что во всём мире есть всего одна песня. Представь, если бы у Бетховена был мафон…

- Самая замечательная сцена в фильме Чака Берри – это где он спорит с тобой, как играть его «бенды» в “Carol”. Меня осенило, что это, наверное, был первый раз за многие годы, когда кто-то спорил с тобой о том, как играть на гитаре.

- Ты прав. Остальная группа за моей спиной, парни, которые есть со мной, если ты посмотришь на их лица, они такие: «Он больше не собирается терпеть это еще раз, будь начеку, или тебя трахнут, или дадут этой гитарой тебе в табло». Я очень хотел перетерпеть все это. Я проглотил все пули и прожевал свинец. Если бы я мог показать остальным парням, что я желаю терпеть любой объём гадостей, чтобы сделать этот «гиг», тогда у меня появится именно такая классная группа. Также, это должно сбить Чака с толку. Он пытается провоцировать меня, но я не куплюсь на это.

За свою жизнь он никогда не репетировал. Он думал, что репетиции были для группы. Он не понимал, что они были для него. Он нуждался в репетициях. Группа знала своё говно.

Камеры включились реально поздно – неделей раньше были куски, где Джо Стампинато показывает Чаку, как играть, и что реально происходит в “Around And Around”. Чак откатывал назад, слушал и –  тут следует отдать ему должное – приходил в себя и говорил: «Ты прав». После игры в 20 с лишним лет со случайными группами он больше не знал, как играть вживую. Его очень напрягало, что эта группа реально дает ему пинок под зад, и неожиданно он понимает, что он реально не на высоте.

"Если бы у Бетховена был магнитофон..."

Если бы я отменил «гиг», то кто-нибудь другой сделал бы его, и я бы казнил сам себя, это стало бы моей больной темой на всю оставшуюся жизнь.

- Ты работал со множеством американских музыкантов. Есть ли какие-нибудь британские музыканты, с которыми ты бы не прочь поработать ?

- Я не здесь в достаточной степени реально, чтобы знать. Есть пара классных паб-бэндов: “The Dirty Strangers” из Шефердс-Буш, классный прямолинейный рок-н-ролльный бэнд, один из парней – реально хороший автор песен. Мне нравятся “U2”, Боно особенно. Мне нравятся индивидуальные парни: игра Джонни Марра, Гленна (Тимбрука) из “Squeeze”. Но прямо сейчас я не знаю кучу вещей из Англии. В Англии бизнес давно взят за яйца.

Прямо сейчас происходит слишком много благотворительной работы. Интересно, насколько это всё является погоней за рыцарским званием ? Когда ты говоришь о Фонде принца Уэльского и факте, что принц Уэльский собирается стать следующим королем, стоит ли говорить о сэре Филе Коллинзе ? Как же много сомнительных предметов: гиг на Уэмбли для Нельсона Манделы, и там Уитни Хьюстон – она даже не знает, кто такой Нельсон Мандела, и они прикрываются его именем, в то время как она играется и рекламирует вместо этого «Пепси-Колу» или что-то. Я не слишком доверяю этому – на мой взгляд, в окрестностях Англии происходит слишком много популизма.

Чем бизнес становится больше, и чем больше вложено денег, тем более устоявшейся и консервативной становится вся игра.  Это только публика, которая в итоге даст им знать, надоело ли ей до смерти, когда в нее закачивают тонны дерьма – как диско в 70-е – они считали, что та формула продлится навечно, и внезапно в течение 2-х недель они не могли от них избавиться,  непроданные товары возвращаются. И они еще удивляются, какого чёрта происходит. 10 лет это работало. И их немедленный ответ – это поиск новой формулы.

- Люди когда-нибудь недооценивали тебя ?

- Я не знаю – не могу говорить об этом. Чарли и Билл и я и Ронни, мы неподдельно горды тем фактом, что мы можем аккомпанировать парню, которому не нужно постоянно оглядываться назад и проверять, не остановилась ли вся машина. Даже если отрубят электричество, то Чарли всё равно не остановится. Мы вселяем в парня достаточно уверенности для того, чтобы он смог пробежать полмили по футбольному стадиону, не волнуясь за машину, которая работает за его плечами — бит останется на своём месте. Принимает ли он это как должное или нет – другой вопрос.

Я работаю не слишком технично – мы просто отправляем банду в комнату. Для меня все дело в общем микроклимате, и все играют вместе зараз. Это не типа: «ударник в понедельник» и «басист во вторник». “The Stones” всегда записывались в одной и той же комнате одновременно. Это – единственный способ, которым я записываюсь. Это один отличный способ сделать хорошую рок-н-ролльную пластинку -  глаза в глаза и все движения на местности. Это нельзя «произвести». Конечно, можно притвориться  и подурачить публику, ведь у ней нет столько времени, чтобы проверить это.  В итоге их начнет тошнить от этого, и люди ещё удивляются, почему. Особенно парни, которые пытаются продать это – самая важная вещь в мире. Для меня, самая важная вещь – делать это.

"Для меня, самая важная вещь – делать это".

- Каким был эффект, когда все “The Stones” начали жить в разных странах ?

- Это была очень важная точка, одна из причин, почему качество работ “The Stones” на несколько лет упало в толчок, особенно из-за этой самой проблемы. “Exile On Main St.” был первой пластинкой, которую мы сделали за пределами страны, но мы все переселились в одну хибару, так что особой разницы не было. После этого, всё начало расползаться, и это произошло не потому, что мы стали супержирными или богатыми звездами с самолетом и прочим дерьмом, это было типа, что ты не мог больше позвонить своему другу и сказать: «У меня появилась песня, я буду здесь через 10 минут». Кое-кто находится от тебя на расстоянии 3000 миль вместо 10-ти минут пути.

Многое из этого было результатом обычной географической дистанции. Тебе приходится ждать и собираться, а потом пытаться толкать это все вместе зараз на точке, вместо этой веселой булькающей варки, как это должно было происходить изначально.

- В музыке это была поворотная точка, когда невероятно успешные группы стали испытывать на себе действие новых сил, и это кардинально повлияло на их жизнь.

- Рок-музыкальный бизнес начал активно раздаваться вширь с начала 70-х. Перед этим, это был довольно небольшой бизнес – пункт списания налогов для электронных фирм. Это был просто способ субсидирования записей камерной музыки. Это просто гребанная музыка. Бетховен и Моцарт роковали – эти парни роковали! Даже “The Beatles” и “The Stones” в 60-х было недостаточно, чтобы изменить базовую финансовую структуру компаний, владеющих рекорд-компаниями. Внезапно, в начале 70-х, это стало отдельным видом бизнеса.

- Когда ты понял, что вы, как группа, разделяете баланс силы с рекорд-компаниями ?

- К счастью для нас, сразу же. С нами подписали контракт на запись потому, что Дик Роу, работавший на “Decca”, отшил “The Beatles”, и не мог позволить себе повторить эту же ошибку во 2-й раз. Мы никогда не записывались для “Decca”, мы записывались для нашей собственной компании и выдавали треки на прокат для “Decca”. В этом плане мы могли перехватывать контроль. Они просто получали законченный продукт. Они никоим образом не могли вмешаться в это — особенно если трек был успешным.

Что сделали “The Beatles” и “The Stones” в ранние годы – это забирали контроль над продуктом все больше и больше из рук людей из отдела артистов и репертуара, которые – по крайней мере, большая их часть – не знали говна. “The Beatles”  повезло, но Джордж Мартин был исключением. Теперь все уже не так классно, как это было в середине-конце 60-х и начале 70-х. Мы почти пришли к точке, где если ты берешь к себе группу, то ты просто позволяешь ей делать свои вещи. В 70-е деньги стали намного большими, и как обычно, чем больше денег, тем более консервативен и жесток контроль.

Рекорд-бизнес теперь снова возвращается к рулю, особенно в плане видео. Инвестиции в раскрутку нового имени – теперь это большое дело. Раньше записать диск стоило 10 тыщ. Теперь, чтобы сделать это, речь идёт о бюджете кинофильма. И пройти через всю штуку – пиар, видео, запись диска – речь идёт о реально больших баксах. И конечно, чем больше денег потрачено, как и в любой другой игре, тем более недоверчивы и получают меньше шансов люди, распоряжающиеся деньгами. Что обычно является их закатом.

- Что по поводу CD ?

- Я слушаю и проверяю их, и мне не нравится “Emotional Rescue” – это реально байда. Некоторые другие – мне показалось, что “Sticky Fingers” довольно хорош, “Beggars Banquet” реально хорош, и “Exile”, я подумал, что довольно хорош. Я реально не проверял их все, но эти три, как я думаю, хороши. Но я считаю, что диск с “Emotional Rescue” был реально неважным, но потом, я не сравнивал его  с оригинальной пластинкой. Мне вообще никогда не нравился микс на этой пластинке, потому что я абсолютно не занимался им. Может быть, мне он не нравится именно по этой причине. Он тощий и фрагментарный. У меня дома есть оригинальные пленки, и  когда я слушаю его, то я всё время говорю: «Куда же делся весь звук ?» То же самое с “Love You Live”. Мик – классный исполнитель, но он совсем не в курсе, как куплять нужные кадры. И вот, он платит парню, и парень не знает ни хрена – наверное. Он смикшировал этот диск (“Emotional Rescue”). Кроме “All About You”, он смикшировал всю треклятую пластинку. Даже если ты послушаешь CD, то на “All About You” заметна очевидная разница. Получилось так, что это мой трек, но мне пришлось заняться его миксом, потому что больше никто не желал браться за это дело.

"Мик – классный исполнитель, но он совсем не в курсе, как покупать нужных кадров".

Что интересно, это было записано на довольно недавних технологиях, по сравнению с некоторыми ранними… Я гораздо больше волновался за ваши “Beggars Banquet” и “Let It Bleed” и “Exile”. Я считал, что это может не перейти на CD слишком хорошо, в отличии от пластинки времён “Emotional Rescue”. Но эта – только одна такая… Мне надо бы пойти и проверить пластинку снова и посмотреть, реально ли они запороли ёё или нет. Есть еще этот CD — радио сэмплер “Start Me Up”. Может быть, тут дело в трансфере. Трудно сказать. Ты можешь сделать хорошую пластинку и запороть её просто на этапе мастеринга. Или даже иногда в процессе нарезки. Ты берешь классную пластинку и меняешь местами 2 или 3 песни, и вот она уже в толчке, как-то это не работает.

- Стал ли бы ты фаном “The Rolling Stones”, если бы ты не был в группе ?

- Ага. Я думаю, да. По правде, это очень сложный вопрос, но я думаю, что да.

- Есть ли альбомы “The Stones”, о выходе которых ты сожалеешь ?

- Не жалею, а… “Satanic Majesties” был просто типа тусовки, в то время как ты витал в облаках. Мы были на гастролях долгое, долгое время, и реально мы все просто ждали перерыва, но нам нужно было сделать пластинку. Оглядываясь назад, мы могли бы и получше постараться над ней. Также, “Between The Buttons” была немного усталой. Мне нравится кое-что из вещей, и мне нравится, как это проходило, но мы были на гастролях нон-стопом 5 лет, и там было определенное отсутствие концентрации, меня в плане микса более,  чем что-либо другое. Мы позволили этому немножечко ускользнуть.

Я вернулся к нему и прослушал оригинал, который был на 4-х дорожках. Здесь мы могли бы постараться получше. Не столько над исполнением или песнями, потому что это было то, что происходило, но над миксом и мастерингом.

- Я так понимаю, что Джаггер едет в тур по Австралии ?

- Ага, он только что прилетел туда – он начинает завтра или на следующий день.

- С кем он играет ?

- Я не знаю чуваков – какая-то эрзац-версия “The Stones”… Жуткое по поводу Мика то, что он сделал 2 соло-альбома, и он выезжает туда с телками-танцорками, делая “Tumbling Dice”. Возможно, в Японии у тебя это может проконать, потому что они не видели тебя раньше и они реально не знают, но он собирается отыграть в Австралии 4 или 5 недель. Они там немного похиповее, и всё, что нужно – это сказать кое-кому: «Уй!» (гримаса недовольства), и для него это будет не лучший момент. Но я реально сказал ему, зачем ты сделал 2 сольника – чтобы выходить и играть песни “Stones” ?  Я имею в виду, это нормально – от избытка души подкинуть в шоу “Jumpin’ Jack Flash” время от времени, но если ты хочешь, чтобы кое-что выстрелило… это туманная область, вот что всегда волновало меня по поводу того, как быть частью чего-то вроде “The Stones”, а потом делать сольные вещи. «Выстрел с чистого листа» – ведь это так важно.

- Скажем так: если бы никто в “The Stones” не смог бы посоветовать тебе ничего о том, что нужно делать, то делал ли бы ты вещи по-другому ?

"Чарли был тотально в неловком положении на протяжении 25-ти лет"

- Нет, я могу делать их только так, как я делаю их, и тем не менее, никто в “The Stones” никогда не говорил мне, что делать – кроме Мика и меня, они спрашивали меня, что делать. “The Stones” – это химическая смесь из таких вот субчиков, разношерстная команда. Чарли был тотально в неловком положении на протяжении 25-ти лет: это вообще не его мысль о себе, когда чики вопят от одного его вида, и что он в рок-н-ролльной группе. Его мыслью было играть в “Village Green” (ночной клуб на Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке, открытый в 1958; в нём регулярно проводились вечера “Salsa Meets Jazz”, ставшие важной частью в истории нью-йоркской «латинской» музыки; там выступали Диззи Гиллеспи, Нина Симоне, Чарли Мингус, Джими Хендрикс и др.). Если ты попробуешь постичь химию и грим группы, тогда ты сойдешь с ума. Даже если ты нашел ответ, то он, наверное, развалится на части в тот же самый момент. Лучше, когда никто не знает.

- Расскажи мне о Брайане Джонсе.

- Год или что-то перед тем, как “The Stones” только начали записываться, Брайан и я очень кропотливо работали над 2-х гитарными вещами, а потом мы продолжили очень плотно работать на гитаре в  следующую пару лет. Но он очень рано потерял интерес к гитаре, как только “The Stones” начали реально катиться. Брайан был первым, кто начал реально идти по пути «звезды». Я не знаю, потерял ли он интерес, потому что пошёл «звездным» путем, но как бы то ни было, казалось, что это совпало с угасанием его интереса к гитаре. Некоторые из вещей, что он сделал с маримбой в “Under My Thumb” и ситаром в “Paint It Black”, были фантастикой, чудесные прикосновения, которые дали группе совершенно особые цвета. Потом он начал играться с колокольчиками и маримбами, это было круто, но я уже не мог вернуть его обратно на гитару. В конце концов, я начал играть все партии, что стало несколько затруднительно на гастролях, потому что ему пришлось переучиваться… в 1965-м на сцене еще нет маримбы (смеётся).

Его всё больше и больше интересовало быть «звездой», и что это означало. Не особенно связано с работой, музыкой или записью пластинок, но что это значило за кулисами, типа: «Эй ты, поди сюды», или: «Я хочу её – принеси мне её». Всё это всегда вызывало у меня омерзение, и так есть, и будет всегда. Так нельзя себя вести. Делать так – слишком просто, но это не принесет тебе пользы, если войдет внутрь тебя так просто. Я не говорю, что я никогда периодически не вел себя так же, но у меня это не вошло в привычку, как образ жизни.

"Брайан всегда бил тебе по яйцам тогда, когда ты меньше всего нуждался в этом".

Брайан стал немного проблемой. Брайан всегда бил тебе по яйцам тогда, когда ты меньше всего нуждался в этом. Он был немного манипулятором, и в конце концов ни у кого не оставалось на это времени. Вот что случилось с ним: в основном он спасовал перед слабостями своего же собственного характера. Ни у кого в группе не  было времени уживаться с этим – как там я называю его ? – этим хрупким чудовищем. Ты видишь эту дьявольскую слабость у кое-кого, но у тебя нет времени привыкнуть к ней. Каждому приходится нести свою личную ношу. Если кто-то начинает надламываться, то ты или тоже внутренне ломаешься, или просто «отрезаешь» мудака и игнорируешь это, и просто продолжаешь идти дальше.

- Понимал ли он, почему ему пришлось оставить группу ?

- Я не считаю, что он тогда вообще понимал что-либо. К тому времени это не исчезло. Брайан просто пошёл по пути разгула. Я не стараюсь выгородить себя как святого – каждый знает мою историю, что я сделал и чего я не сделал. “Satisfaction” стала хитом №1, и для него этого было предостаточно. «Мне не нужно делать больше ничего, кроме как удовлетворять свои желания, какими бы они ни были, и всем остальным лучше засучить рукава, или я их обосру».

Мы не видели это как его проблему, мы видели это как нашу общую проблему. Когда ты работаешь 340 «гигов» в год и у тебя остаётся 10 дней, чтобы сделать пластинку, и другие 3-4 дня свободных, тогда слабый вылетает в трубу. У Брайана было множество слабых мест, с которыми ни у кого не было времени уживаться. Если бы он остался тусить немного подольше, и люди бы выросли и начали больше понимать, тогда может быть…

- В ранние дни, ты и Мик писали песни вроде “Blue Turns To Grey” для других групп.

- Мик и я по-прежнему учились, как писать материал для “The Stones”. Первой песней, которую мы написали вместе, была, когда Эндрю Олдхэм запер нас на кухне, и мы оба до смерти хотели какать и писять, и решили, что лучше-ка мы выйдем с песней, это кухонная раковина, милок. Так что мы вышли с “As Tears Go By”. В то же самое время, мы бы вышли на сцену и сыграли “Hoochie Coochie Man”.

Сначала ты пытаешься писать вещи, которые полностью отличаются от вещей, которые ты на самом деле играешь. Это занимает некоторое время. Думаю, “The Last Time” – это первая песня, которую мы написали для “The Stones”, которую мы смогли на самом деле записать вместе. Перед тем, как мы написали “That Girl Belongs To Yesterday”, с которой был хит у Джина Питни, и “As Tears Go By”, с которой Марианн Фейтфулл вошла в «Первую десятку». Нам потребовался год или что-то, чтобы найти свой путь через всё это и найти песни, которые нам было бы комфортно записать самим.

- Многие люди с течением лет смотрели на тебя и не понимали, что наедине с собой им нужно кое над чем поработать.

- И что это был не я, который сказал, что вот это – то, как я делаю это. Для меня это – вещь полностью на периферии, и моя личная проблема. Это та же вещь, с которой приходилось жить Чарли Паркеру: эти юные детки-духовики, которые появляются и думают, что им нужно ввести внутривенно, чтобы играть, и он говорит «нет», это моя вещь, с этим ничего не сделаешь – это не поможет. У тебя есть это, или у тебя нет этого. Талант в себя не вколешь. Это просто нечто, чем я занимаюсь, и мне приходится жить с этим, тем или иным путём. Но каждый ищет простого пути войти и простого пути выйти.

"Талант в себя не вколешь".

- Тебе определенно во многих вещах подражали музыканты. Жрать “Jack Daniels”…

- Мне неплохо бы заключить контракт с этими парнями.

- Всего одна твоя картинка из журнала, переданная по рукам после шоу, — это такая вещь, к чему люди хотят стремиться. Для тебя это, должно быть, странное чувство.

- Ты предлагаешь мне, что я могу сделать, кроме как сказать, слушай, вы всё неправильно поняли, в этом нет ничего такого. Одно преимущество, которое есть у меня — это весьма двужильная конституция и весьма неплохое знание себя – кто я есть и на что я способен. Я не всегда прав, но для меня это будет та вещь, над которой нужно работать, если ты хочешь сыграть этот «гиг».

Делая это говно, можно умереть – это не детская штука, это не какая-то пантомима. Как только ты вошел в эту игру и ты на долбанных гастролях и тебе приходится записывать  пластинки и писать песни, и жить со всем этим говном, это больше не ясельная группа детсада. Это всё по правде. К сожалению, многие чуваки понимают это просто слишком поздно. Там – поле битвы, нравится ли это тебе или нет.

Я никогда не искал того, чтобы мой личный образ жизни эксплуатировали – это было решение полисменов и властей. Как я говорил это много раз раньше, у меня никогда не было проблем с наркотиками, только с копами. Большая часть моих судебных дел была сразу же прекращена, потому что это были явные подставы. Но мне по-прежнему приходится идти туда и становиться лицо к лицу с этим говном и признавать себя виновным 25 раз в чём-то, в чём я знаю, что я реально не виноват.

- Забавно ли это – быть в твоей позиции ?

" Для меня сама жизнь забавна - и она всегда была такой".

- Для меня сама жизнь забавна, и она всегда была таковой. Для меня, одна из самых драгоценных вещей в этом мире – это чувство юмора. Хорошая шутка. Относиться к ней слишком серьезно – и чем старше я становлюсь, тем больше я в это верю – ты можешь довести себя до могилы, если будешь относиться ко всему слишком серьезно. Вне всякого сомнения, что есть кое-какие серьезные проблемы, но без чувства юмора и определенного пренебрежения определенных норм – имея перед глазами факт, что ты живешь жизнью, которая в общем-то вне нормы, как бы то ни было, просто по самому роду работы, которой ты занимаешься – что если ты не сможешь посмеяться над этим, если ты не видишь веселую сторону этого, тогда ты будешь не в состоянии жить и функционировать, и ты будешь не в состоянии произвести нужное впечатление в том, что ты считаешь серьезным предметом. Для меня, чувство юмора – это одна из самых серьезных вещей в мире.

- Как тебе нравится жить в Нью-Йорке ?

- Я люблю Нью-Йорк. На самом-самом деле, я живу на Ямайке, и я только сегодня узнал о том, что мой дом – один из немногих, который не был унесен прочь (ураганом Гилберт). Несколько деревьев погибли и всё подряд. Я проверяю у своих людей там, чтобы удостовериться, нужно ли   им что-нибудь. Самая весёлая строчка, которую я услышал, была от этого парня-растамана, который там работает на меня, он сказал, что нам не нужна еда, но нам таки нужна трава – все кусты смыло! Я просто собираюсь послать ему немного хлеба, и я надеюсь, что тогда он просечет реальный расклад…

- Нью-Йорк может быть анонимным местом для музыкантов, не так ли ?

- Конечно. Я просто живу, как кто угодно другой. У меня нет никого, кто заботится обо мне. Я беру на прогулку детей, я беру на прогулку собаку среди ночи.  И это очень круто: «Эй, Кит!», со всех сторон. Я подписываю пару автографов, ничего особенного. Большей частью это просто улыбка, и они рады видеть тебя, и они спрашивают тебя, когда выйдет пластинка, или когда ты собираешься снова собрать группу вместе. Копы подвозят меня до дома, если идет дождь, а я вышел с собакой. «Не называй меня ебанным капитаном, и мы подбросим тебя до дому». Очень сердечно.

«Не называй меня ебаным капитаном, и мы подбросим тебя до дому».

- Это было бы по-другому, если бы “The Stones” играли на этой неделе в “Madison Square Garden”. Тебя бы окружали 10 телохранителей.

- Если ты в городе, играя гиг, то весь нервный завод становится такой вещью, что это отличается, когда ты просто живёшь неподалеку, по соседству, и не работаешь на самом деле. Время от времени я реально вбегаю в толпу ярых фанатов “Stones” и я смогу сделать ноги. Я по-прежнему довольно резв  в плане ног.

Моё чувство (по поводу телохранителей)  всегда было таким, что тебе нельзя доверять никому, чтобы он присматривал за тобой, кроме тебя самого. Нельзя платить парню, который держал бы удар за тебя. Это – херня, отказываться от полномочий контроля над твоей собственной жизнью. Ты напрашиваешься на неприятности.  Кому понравится ловить пули, летящие в тебя ? Мне всё равно, сколько ты платишь! Большая часть говна телохранителей – это либо делать так, чтобы парни чувствовали себя классно по поводу себя, или выкобениваться. Мне не нужен телохранитель. Я могу потратить эти деньги другими способами.

- Было бы интересно увидеть тур “The Stones” в следующем году.

- Это интересное предложение. Я сейчас работал 2 года нон-стопом, так что для меня это не проблема. Что я буду безумно рад – особенно за Билла и Чарли – что они начнут сейчас играть вместе. Прошло 6, 7 лет с тех пор, как мы были на гастролях, 3 года с тех пор, как мы вообще играли друг с другом. И время пришло. Если они захотят устроить это в следующем году, они сделают это намного более простой задачей, если начнут сейчас. У меня запланированы кое-какие другие вещи, но если они просто начнут играть вместе, тогда это будет для меня как летний бриз.

"Мне не нужен телохранитель. Я могу потратить эти деньги другими способами".

- Какой ты находишь Англию в эти дни ?

- Я немного потерял связь с Англией, но для меня она – по-прежнему дом. Вокруг  выросло много небоскребов, где раньше обычно были трущобы или доки. Я по-прежнему знаю почти каждую улицу в Лондоне. Я здесь, может быть, шесть недель в году. Я пару раз долго гуляю тут, рано утром, я просто гуляю неподалеку, нюхаю это, проверяю, как там оно.

- Что ты думаешь по поводу книги Альберта Голдмана о Джоне Ленноне ?

- Меня только что спрашивали об этом до этого, и я отвечу тебе точно так же. Я думаю, что она говорит больше об А. Голдмане, чем о Джоне Ленноне.

- Считаешь ли ты, что он когда-нибудь обратит свое внимание на кого-нибудь из “The Rolling Stones” ?

- Он может попробовать и найти моё мусорное ведро, если ему нравится, но если я поймаю его, то помогай ему Господь. А. Голдман кажется мне мерзким персонажем, особенно когда он нападает на парней, которые уже не могут ему ничем ответить. Альберт не одарит меня своим вниманием, пока я не пойду и умру, но мне просто любопытно, проживёт ли он столько же. Я б хотел, чтобы то, что случилось с Джоном, случилось бы с Альбертом.

- Что ты думаешь о “The Who” эпохи былых времён ?

"Муни по сравнению с другими ударниками был полным раздолбаем".

- Они были очаровательны. Мне никогда особо не нравился Долтри, но я считал, что Пит и Муни были очаровательны вместе. Я подумал, что причина, по которой Пит занялся публикацией книг, была такая, что не важно, какой у тебя ударник – ты никогда не найдёшь… Муни по сравнению с другими ударниками был полным раздолбаем — ты бы сказал ему: «Офф-бит», и он не понял бы, что ты имеешь в виду. Но он мог играть с Питом вкусно.  Я думаю, Пит всегда просто скучал по нему и никогда не мог забыть эту невероятную энергию, которая была у Муни. За Питом он мог играть только хорошо. Но я любил “Can’t Explain” и “Substitute” и “My Generation” и это говно, которое я считаю кое-чем из самых оригинальных и отменных вещей, которые вышли в Англии в тот период.

- Что  по поводу сингла, который они сделали из “Last Time”/ “Under My Thumb” ?

-  Спасибо, что сделали это, ребята. Мне нужна была помощь. Спасибо большое. Для меня, магической вещью по поводу этого были просто Муни и Таунзенд вместе; остальные были в этом периферией. Бык и Долтри были просто для отвода глаз, по сравнению с этими двумя, для меня.

- Они поговаривают о том, чтобы вернуться вместе ?

- Интересно мне, кого они используют для ударных ? Для меня это – важная вещь.  Единственная другая важная вещь – это, конечно, я слышал, что у Пита снова чешутся ручки. Он начал работать, вместо публикации книг, он хочет играть. Рад за тебя, Штаны, ты нужен нам.

"Мне интересно, кого они возьмут на ударные ?"

Я думаю, что они потеряли половину своей силы в лице одного парня, в то время как у “The Stones” были три разных гитариста. “The Stones” немного более приспосабливающиеся, я думаю, и намного более это – коллективная комбинация. Я слышал пленки целых альбомов “Who”, которые Таунзенд делал для себя, а потом записывал их с “The Who”, и оригинальная была лучше. Мощь в группе была возложена на Муни и Таунзенда, а другие двое, насколько мне нравится Джон – я не знаю Роджера Долтри достаточно хорошо, мне никогда не нравилось его отношение к определенным вещам, мне никогда не нравилась его сексопилка.  Как лид-певец, это никогда не впечатляло меня – этот стиль пения или что-либо. Я не хочу наезжать на чувака, но я думаю, что он – просто еще один синдром ВВ (ведущего вокалиста), который хочет быть «звездой», в основном. Синдром ВВ.

- Как «с» разъединилась с «Ричардс» в первую голову ?

"Олдхэм был коварным мудачком"

- Эндрю Олдхэм отколупал «с» в начале записывающей карьеры “The Rolling Stones”, потому что, я думаю, он подумал, что там была кое-какая пресса, чтобы отхватить её у английской прессы, потому что Клифф Ричард в то время по-прежнему был реально большим явлением. Так как мое первое имя имело тот же согласный звук, как и у него, он подумал, что эта путаница сможет нам помочь. Он был коварным мудачком — все что угодно, чтобы заинтриговать людей. Когда прошло около 9 или 10 лет (я сказал): «Ё-моё! Я Кит Ричардс, и я верну «с» назад», но был долгий период, когда люди не могли решить, какая фамилия настоящая, а какая – нет. Я думаю, это главным образом вышло из этого.

- Ты когда-нибудь беспокоился по поводу смерти ?

- Я приверженец мысли не более, чем кто бы то ни было — мне хотелось бы отсрочить её настолько, насколько это возможно. Я заинтригован ею, на самом деле.

Добавить комментарий