Ник Кент, “New Musical Express”, 22-09-73
Леди за усилками, что просто глазеет на Билли Престона и его группу, играющую на сцене, выглядит элегантно испорченной. Половина ее лица закрыта огромными винтажными модернистскими очками от солнца, и из ее рта вяло свисает сигаретный мундштук.
Она часто улыбалась и спорадически танцевала, окруженная серьезного вида роуди, которые, как обычно, занимались своими делами.
Наблюдая за ней, у меня на мгновение мелькнуло в памяти воспоминание о старой вырезке из газеты 1965 года о красивой, консервативно одетой экс-модели, позировавшей над новостью-историей, которая гласила:
«Последние 10 дней Лондон наводняют слухи о том, что привлекательная 20-ти летняя модель Анита Палленберг и Брайан Джонс из «Роллинг Стоунз», кажется, скоро поженятся.
На вечеринке в Челси, которую посетило множество топовых имен шоу-бизнеса и моды, несколько близких друзей Брайана и Аниты сообщили, что свадьба «определенно не за горами», и что шафером будет Боб Дилан».
8 лет спустя, и Анита Палленберг по-прежнему в Банде, танцуя из-за кулис с первыми аккордами “Brown Sugar” и до сих пор, и путешествуя повсюду в «под-кайфовом» великолепии со своим старичком – рок-н-ролльной звездой Китом Ричардом.
Изо всех дам «Стоунз» она всегда казалась идеальным женским контрапунктом к избранному группой стилю жизни; и более, чем чрезвычайно хрупкая Бьянка Джеггер или красивые, но фатальные меланхолия и беспредел, которые олицетворяли Марианну Фейтфулл.
Анита всегда казалась хулиганкой. Она запросто была ровней Джеггеру, когда играла Фербу, одну из частей «любви втроем» Тернера в “Performance”.
У ней был стиль – она была красива и опасна. Когда первые аккорды “Happy” выталкиваются из усилителя Кита, она берет на руки Марлона (всего 4 года, с нечесаными блондинистыми кудряшками, спутанными по его спине и лицом младенца-рокера) и показывает на согбенную фигуру его отца.
Кит Ричард фуфырится взад-вперед, его глаза закрыты, а рот открыт, показывая огорчительый недостаток зубов. Он в забытьи всего и вся, надрываясь перед микрофоном и улыбаясь, когда он попадает в нужные ноты.
Ревю «Роллинг Стоунз» наконец-то пустилось в своё путешествие по провинциям старой доброй Европы. Первая ночь в Манчестере обнаружила «Стоунз» твердо держащимися на вершине, установленной в 3-х дневной «зацепке», что прошла на «Уэмбли».
Формат более-менее базовый: группа пытается сыграть акустическую версию “Sweet Virginia”, которая быстро разваливается на части благодаря дефектным медиаторам, и полностью исключена “Silver Train”: «Она звучит немного очень похоже на “All Down The Line”, когда ее играют вживую», — заявляет Мик Джеггер.
Публика в первую ночь уходит удовлетворенной; после её ухода в воздухе повисает запах потного трикотажа и летней обуви.
Сами «Стоунз» едут назад автобусом к Пост-Хаус, загородной резиденции, похожей на «Холидей Инн», которая, как утверждает Тейлор, является единственным местом, которое позволит «Стоунз» остаться под ее крышей на 2 ночи.
«Это по-прежнему продолжается», — заявляет он. «Ни один из отелей в центре Манчестера не хочет иметь с нами дело. То же самое - на стоянках такси. Мне пришлось выдать себя за одного из группы Билли Престона, чтобы попасть сюда раньше всех».
По сравнению со своими подельниками, Мик Тейлор имеет ауру удачливого, практичного молодого «должностного лица». Одетый в «каждодневном» стиле, он одновременно велеречив и неподдельно очарователен — факт, который удивит тех, кто слышал первое (невероятно самоуверенное и нелепое) радио-интервью, в котором Тейлор был вынужден принять участие, едва он присоединился к «Стоунз», и постепенно усугубил их представление о себе как о зашуганном неравноценном претенденте на корону Брайана Джонса.
Он попивает бренди и обсуждает нынешние дела «Стоунз» с той же умеренной простотой и тягой к определенности, которая выступает доминирующей характеристикой его несравненной гитарной работы на сцене.
Тем временем Чарли Уоттс бесполезно бродит по коридору со своей семьей на буксире, в то время как Билл Уаймен сидит в ресторане, с угрюмым лицом созерцая меню.
Марлон Ричард невоспитанно бешено бегает по всей комнате, преследуя одного из детей Уоттса, и только когда вы вытянете шею, то обнаружите, что вездесущий мистер Ричард на самом деле благостно обмяк в углу через стол, попивая кофе в одиночестве и выкуривая одну сигарету за другой.
Бог его знает, сколько баек и ужасающе мрачно «сплетенных» имиджей сконструировалось вокруг Ричарда с момента его трансформации из нелепого панк-рокера в стиле Чака Берри-Слима Харпо (казалось, всегда проигрывавшего прекрасному Брайану Джонсу и чувственному Мику Джеггеру, когда дело доходило до выхода «на дело») в неряшливого шпанистого знатока с опьяненным наркотиками дурманящей тайны скуластым лицом, увенчанным «осиным гнездом» черных волос и сережкой-костью.
Помните, когда Кеннет Энгер назвал его «правой рукой дьявола» ? Или грандиозные сказки о разложении и хулиганствах «Стоунз», и особенно Ричардса, во время американского тура 1972, которые подкреплялись частично постоянным потоком фотографий, появлвшихся в различных СМИ, показывая Кита распростертым на диване без сознания во время нанесения грима для глаз с видом полной «отключки» на изнуренных чертах его лица.
Бог знает сколько СМИ своим обычном язвительным образом обвиняли Кита Ричарда во всех грехах, начиная со страстного увлечения черной магией и кончая введением в вену героина.
Никто достаточно не знал, кто из участников «Стоунз» на этот раз станет самым публично осуждаемым, и на этот раз Ричард определенно взял львиную долю внимания для того, чтобы еще многие последовали своим собственным извращенным фантазиям о нем как о «приговоренном к смерти».
Нам всем нужен кто-то, на кого можно пролить кровь, но Кит Ричард никоим образом не обдолбанная жертва своего собственного имиджа и не какой-то бессвязный зомби, слоняющийся без дела.
Что бы то ни было, но то великолепно гротескное фото, украшающее заднюю обложку “Goats Head Soup” и выглядящее как «мёртвая голова в огне» — лишь пародия на имидж «чокнутого» Кита Ричарда.
«Довольно гротескно, не так ли ? Я считаю, что люди в основном используют слово «обвиняемый» для того, чтобы описать это фото».
Ричардс хмарно прыскает и глядит вниз на стол, ни на чем особо не фокусируя взгляд. Он потянулся к столику Мика Тейлора и теперь разговаривает с «под-кайфовым» акцентом, который, кажется, никогда не проваливается в область бессвязности, впрочем, иногда пошатываясь «на грани».
Также во время разговора не возникает и неуклюжих пауз: в своей собственной, до крайности «расслабленной» зоне активности Ричардс – весьма подвижный собеседник.
«Видишь ли, мне реально все равно, что они – СМИ или как ты их назовешь – пишут обо мне.
Понимаешь, мне просто хотелось бы увидеть всех этих лохов, как они проведут час на сцене и сделают то, что делаю я, и посмотреть, как они встанут за «это» грудью. Я просто предположу, что им или больше нечем заняться, или приспичило найти «историю», или что угодно.
Это по-прежнему продолжается, и я просто уживаюсь с мыслью «плохая реклама – лучше, чем без рекламы». То есть, если обо мне пишут как о милом, нежном, любящем семейном человеке, то, наверное, это причинит мне больший урон. И будет точно такой же неправдой.
"Никто из таксистов не дотронется до нас.Мне пришлось выдать себя за одного из группы Билли Престона, чтобы попасть сюда раньше всех" - Мик Тейлор
То же самое с арестами. Каждый думает, что меня арестовывали сотни раз, но более того, это лишь во 2-й раз, когда я когда-либо представал перед судом. То есть, Мика (Джеггера) арестовывали чаще, чем меня, но из-за того, что ты – знаменитость, каждый хочет слышать об этом.
Просто мне не интересно ни смешиваться с большей частью прессы, ни выводить всё на чистую воду, потому что, реально, крайнее суждение и есть всегда правда. Это говно стереотипное, и все они — писаки.
То же самое с бюрократами, которые просто на самой нижней ступени, насколько я в курсе. То есть, парень в воскресенье, который был причиной той суматохи — он просто искал некий шанс вовлечься в некое насилие. Наверное, у него была фрустрация или что-то.
По-любому, после шоу с ним были все его дружки-комиссионеры, стоящие на каком-то подмостке, и они были такими (он строит особенно нелепую гримасу). Так что я и Мик запустили в них несколько бутылок Коки».
Ричард тянется рукой сквозь свои черные, спутанные лохмы и зажигает еще одну сигарету.
«Но я должен добавить, что как мне кажется, пресса также и помогает мне. То есть, «Санди Таймс» очень естественно помогла нам после ареста, но в другой раз, несколько лет назад, когда я был в туре, Домашний Офис стал очень несговорчивым по поводу того, что Анита в стране, и они все были готовы вышвырнуть её. И вот мы пошли в «Дейли Миррор» или одну из тех газет, и после этого Домашний Офис открестился от всего этого. Так что они тоже могут помочь».
Была заказана тарелка с блинчиками, и Кит начал летаргически углубляться в них вилкой. Что же он и Тейлор думают по поводу репутации «Стоунз», которых воспринимают, в особенности в свете последнего штатовского тура, в виде «новейшей международнй плейбойско-светской элиты бабьего восторга» ?
«Лично я просто не хочу знать о них. То есть, как они попадают туда и почему они там в первую голову, я реально не знаю».
Прорывается Тейлор: «Кажется, они потакают себе в популярных экстравагантностях нашего времени, особенно американцы, которые очень озабочены публичностью, по-любому. Теперь мы оставляем это Питу Раджу, и как ты должен знать, организация невероятно прочна.
Ричардс вернулся в разговор: «Это нелегко переносить, по-любому, потому что это начинается с вещей типа: «О, Трумэн Капоте собирается приехать и написать кое-что о «Стоунз» — и он приезжает, и с ним принцесса Ли Радзивилл и какие-то другие социалиты из Нью-Йорка, и тебя окружают подобные люди. И просто достаточно одного парня вроде Капоте, чтобы спустить это с крючка.
Я имею в виду, все эти светским львам должно быть скучно, или что-то. Кажется, что они просто по-любому массово выпендриваются, о чем я просто не хочу знать.
Все, что я могу сказать, это – те люди не будут поблизости во второй раз. Никоим образом они не будут в нашей компании никогда.
Но та ситуация для нас была не нова. Я хочу сказать, тогда в 1969-м, когда мы были в туре по Штатам, нас приглашали на вечеринки все эти «социально важные» люди. И тогда мы просто говорили, куда им пойти».
Как проходила наделавшая шума встреча Ричарда с Бобом Диланом на вечеринке ко дню рождения Джаггера в 1972-м ?
«На самом деле, это было очень мило. Я не видел его с эры «Блондина на блондинке». Очень изменился. Да, и кажется, он очень «одомашнился». Трудно сказать по встрече с чуваком на вечеринке».
«Я думаю, каждый ожидает от Боба Дилана слишком многого, — добавил Мик Тейлор. – Нельзя продолжать творить вещи, которые он делал, с той же интенсивностью».
Кит Ричард: «Ему пришлось поставить себя обратно в очень хрупкую позицию создания что-нибудь вроде этого еще раз. Он просто не смог сделать этого потому, что если бы он с самого начала не останавливался, то был бы мертв».
Впрочем, конечно же, последние 10 лет «Стоунз» легендарны и в свете своего продолжительного путешествия «близко к краю» ?
Ричардс продолжил: «Ага, но видишь ли, Боб Дилан был самим по себе. С нами всегда есть кто-то, чтобы натянуть возжи тогда, когда это необходимо».
Кажется, Ричарду было несколько более приятно обсуждать музыку «Стоунз».
«Кажется, мне нравится “Beggars Banquet” – лучшее из всего, что мы сделали. “Let It Bleed” также был хорошим альбомом. Мне бы хотелось иметь одинарный альбом-сборник моих любимых треков “Exile On Main St.”, хотя я по-прежнему чувствую, что объём материала, что был у нас на тот момент, гарантировал двойной альбом, хоть они и очень длинные. Мне реально нравится новый, на самом деле. Я получил удовольствие, записываясь на Ямайке».
Мик Тейлор заявил, что альбом был записан относительно быстро: «Треки-подложки все были сыграны на Ямайке. Мы начали с “Winter”, которая была просто Мик (Дж.), бренчащий на гитаре в студии, и всё начало плясать из этого.
“Angie” и “Dancing With Mr. D” были записаны в середине сессий, и “Starfucker” была примерно последней. Некоторые из использованных песен были довольно старыми. Такой была “A Hundred Years Ago”, которую Мик написал 2 года назад и которую у нас реально не получалось использовать ранее».
Ричард сказал, что несмотря на популярное мнение, он действительно был вовлечен в написание “Angie”.
«У меня была полная последовательность аккордов, наверное, еще год назад, просто под названием “Angie”. Она могла бы быть “Randy” или “Mangy” или чем угодно, понимаешь ? Но Мик просто подхватил название и написал вокруг него песню. Он добавил струнные; все струнные на альбоме – это его идея.
Не знаю, кто это выбрал её как сингл. Я думаю, кто-то сказал, что она изменит ситуацию и получит ощутимую реакцию на средневолновых станциях. На самом деле, мне не интересно выбирать сингл.
“Coming Down Again” – это моя песня, да – нет, “Starfucker” вся Микова. Я более тяготел к работе над риффами, в то время как Мик завершал песни.
Определенные гитарные партии ? Как бы, штука в том, что на большинстве треков есть по нескольку гитарных треков, так что можно реально определить, кто что играет. Мик (Дж.) играет на гитаре в “Silver Train” и “Winter”, в то время как другие составы, кажется, все разные. Например, “Heartbreaker” – это Билли Престон на клавишных, Мик (Т.) на «вау-вау» и я на басу».
Рассматривал ли Ричард когда-нибудь ту возможность, что «Стоунз» могли бы записать альбом лично любимых не-авторских песен ?
«Да, я бы мог закопаться в эту идею, но более, чем скорее всего то, что мы никогда не составим целый альбом из «Стоунз», играющих вещи других людей; просто от поры до времени на альбоме — трек не такой, как все.
У нас есть пара старых песен, которые мы собираемся сыграть – на самом деле, мы подумываем сыграть старую вещь “Temptations” “I Wish It Would Rain”, но тут нас опередили “The Faces”. Они записали её «живьём» в Ридинге для своего следующего сингла или чего-то там.
Есть и другие, но тебе нужно держать свой силок закрытым, или их подберет кто-то другой. Но у нас реально есть столько собственных песен, и играть твои собственные песни – это гораздо более кайфово, по-любому.
То есть, возвращаясь в старые дни “5×5”, такие вещи, обычно мы ходили в местный магазин пластинок, когда записывались в Чикаго или Лос-Анджелесе, покупали целую кипу соул-синглов, садились у проигрывателя, учили их – вещи вроде “Baby We Got A Good Thing Going” и старые вещи Отиса Реддинга – и записывали их так быстро, как это было возможно».
Почему «Стоунз» не включают в свой нынешний «живой» сет какой-нибудь материал ранее “Jumpin’ Jack Flash” ?
«На самом деле, мы сыграли кучу старых номеров, когда были в туре по Австралии. “Route 66” мы играли, м-м… “Bye Bye Johnny” и “It’s All Over Now”.
«Одна вещь по поводу отработки старых песен – то, что Мик (Т.) не знает их, и ему пришлось бы учить их с самого начала. То есть, есть песни вроде “Have Mercy”, которые я бы хотел отрепетировать снова».
Другая причина для нас не играть старые песни – то, что «Декка» остановила наш выпуск новых «живых» версий материала, записанного на их лейбле.
Целый живой альбом со Стиви Уандером в нём, записанный в американском туре, был пущен в утиль, потому что они его «свернули». У них в руках эти песни уже 6 лет или что-то.
Я хочу сказать, что если мы записываем «живое» шоу со старыми номерами в нём, то мы просто не можем выпустить «мудака» в первую голову потому, что записи этих песен остаются за ними до 1976-го или что угодно.
"Прошлой ночью в последнем номере я дважды ронял медиатор и наступал на свои провода"
Имеется в виду, что «Декка» занимается пластинками, но таким же образом они могли бы заниматься консервированной фасолью».
Он приводит подтверждение: «Для них пластинки – это кусок пластика, а что на ней, им все равно.
Отношение «Декки» к их артистам, к людям, работающим на них, самое плохое, и я скажу им это прямо в гребанное лицо. Они не питают уважения ни к чему, кроме доллара, и в этом они не лучше любой другой компании. Просто так уж случилось, что я знаю их, и считаю, что они – самая большая шайка говнюков в мире».
Так каковы последнее время отношения с “Atlantic Records” ?
«М-м, удобные, знаешь… Они пытались немного «поиметь» этот последний альбом.
Они доставили нам много проблем по всем неправильным причинам с “Starfucker” — то есть, они даже опустились до того, чтобы сказать, что Стив Маккуин вынес требование против песни из-за строчки о нем. И вот, мы просто послали ему пленку с песней, и конечно, он одобрил ее. Хотя, это была просто суета. Преграды, положенные на нашем пути».
Тогда, как развивается “Rolling Stones Records” и почему “Kracker” была первой группой, кто подписал ?
«Все согласились на подписание “Kracker”, и Джимми Миллер записывал их, так что это казалось естественным. Что касается, почему они первые ? Ну так, никто и не торопился. Мы не заинтересованы стать еще одним “Apple”.
Конечно, есть и другие группы, на которые мы положили глаз. Такими были “Stone The Crows”, но они распались. Рори Галлахер – другой артист, о котором я думал просто потому, что он хорош, и кажется, его «кинула» рекорд-компании, хотя я реально не знаю многих деталей».
Что по поводу одиозного случая, когда Джеггер и Ричардс оба были вынуждены уйти со сцены во время концерта Чака Берри по просьбе Самого ?
«Ах, да. Я не знаю реальных причин, потому что Чак Берри реально неадекватен.
Но ситуация создалась, как я могу представить, потому что мне дали этот огромный великанский усилитель, и у него был этот крошечный реверб “Jewel”, и поэтому я никак не мог отключить его, чтобы одновременно не превысить уровень его мощности.
Я просто пытался сыграть так тихо, как только это возможно, по-любому, я вышел с Доктором Джоном, и Мик (Дж.) стоял позади сцены, и это немного перешло в вопрос самомнения, где люди его сопровождающей группы забирают больше внимания, чем он сам. Это на самом деле стыдно потому, что два номера, что мы на самом деле сыграли вместе, были классными, понимаешь ?»
Кит когда-нибудь присутствовал на “The New York Dolls” – доброжелательной неподдельной группе-пародии на «Роллинг Стоунз» ?
«Не-а, я никогда не слушал их, хотя видел их фотки, и они выглядят очень миленькими» (хихиканье).
Мик Тейлор утверждает, что видел их однажды с Ахметом Эртеганом и нашел, что они не сыграны музыкально и не привлекательны визуально.
Ричард продолжил: «Группы всегда любили копировать нас. Реально, я хочу сказать, а что тогда делали группы вроде “The Pretty Things” c Вэном Моррисоном ?
«Не-а, это не бесит, но также и не особенно льстит. Мне всегда интересно, делают ли они это ради хлеба, или же ради обычных вознаграждений вроде этого ?»
Ричард пожимает плечами и заказывает заключительную водку. Анита пропадает из лобби.
«Прямо сейчас на сцене я в основном плотно придерживаюсь игры «ритмом». Это обычно зависит от номера, но с тех пор, как умер Брайан, мне по-любому приходится больше внимания уделять ритм-гитаре.
Мне сейчас проще двигаться, потому что вот тогда, когда мы играли в старых залах, мне приходилось стоять рядом с ударными Чарли затем, чтобы «поймать» бит, звук всегда был очень плохим.
Мне нравится, когда номера упорядочены; моя вещь – это порядок, как мне кажется – «выталкивать» номер, задавать ему темп и заканчивать его.
Либо я полностью запорю его, или он реально выйдет реально собранным. Вроде как, когда прошлой ночью в последнем номере я дважды ронял медиатор и наступал на свои провода».
Он ухмыляется, чешет голову, протягивает руку для пожатия и уходит, чтобы переодеться для шоу этой ночью. «Надо нанести себе грим, не мне ли ?»
На диванчике Чарли Уоттс и жена развлекают его родителей, которые пришли на концерт. Мик Джеггер забредает внутрь и принимает участие в оживленном разговоре с надоедливым подростком с прической Дэвида Боуи, выглядящим, как едва половозрелый Гари Глиттер: «Хочешь сувенир ? Хочешь мои ботинки ? Вали отсюда. Я не дам тебе свои часы ! Хочешь мой член ?»
Шоу той ночью каким-то образом сейчас изумительно. Толпа на взводе в тот самый момент, когда группа неторопливо фланирует до сцены. «Стоунз» покоряют все вершины, перед этим намеченные их недавними английскими концертами, и исполняют прекрасную версию “Angie” c Джеггером, действительно попадающим в ноты.
Дикий, дикий вечер – это точно! И знаете, в течение шоу Кит ни разу не уронил свой медиатор.