Истребитель Мик


Из журнала: Rolling Stone”, июнь 2006.

Текст: Джонатан Котт

“Rolling Stone”, №19, 1968 год

В 1968 году, в одном из первых  номеров журнала Rolling Stone, было опубликовано интервью с Миком Джаггером, вокалистом The Rolling Stones, которые только что стали популярными в США.

Говорят, вы заново открыли для американцев музыку Чака Берри и Слима Харпо, исполняя их песни. Якобы до Rolling Stones американцы не очень-то слушали рок-н-ролл.

- Наверное, это правда. В Штатах вообще никто никогда ничего не знает. Именно по этой причине мы перестали делать блюзы. Мы не хотим играть блюз всю жизнь. «Роллинги» просто попытались обратить внимание людей на творчество их же соотечественников, помочь авторам этих песен стать знаменитыми, поскольку сами они, как мне кажется, абсолютно беспомощны. А теперь какой смысл любителям музыки слушать «King Bee» в нашем исполнении, если они могут поставить пластинку с оригинальной записью? Я думаю, мы решили изменить свой стиль потому, что вокруг появилось огромное количество бит-групп. Когда о бит-музыке еще никто не знал, a The Beatles играли в клубе Cavern, мы уже были пуристами от блюза. Нам, конечно же, нравилась коммерческая музыка, но мы никогда не исполняли ее публично, ведь, повторюсь, мы были пуристами от блюза. В те дни все было по-другому. Мы понятия не имели, кто такие The Beatles и The Animals, хотя все играли один и тот же материал. Мы были крайне удивлены, узнав, что есть ансамбли с похожим репертуаром. Звукозаписывающие фирмы выпускают тысячи новых синглов в неделю. Даже самые заядлые меломаны попросту не в силах отследить и десятой доли этого огромного музыкального потока.

Вы хорошо помните свои первые песни?

Самой первой была «Tell Me». Точнее, это не самая первая песня, которую мы сочинили, но самая первая, которую мы записали. Затем были «As Tears Go By», «That Girl Belongs To Yesterday». Последняя композиция стала хитом в исполнении американца Джина Питни. Мы всегда увлекались балладами. Сам не знаю, почему.

Расскажите про то, как вы решили записать песню The Beatles «I Wanna Be Your Man»?

К тому времени мы уже знали «битлов» лично, и однажды Эндрю Олдхэм пришел к нам на репетицию вместе с Джоном и Полом. Эти двое заявили, что у них есть для нас отличная мелодия. Должен сказать, что Леннон и Маккартни — исключительно напористые парни! Он смогли-таки втюхать нам свою песню: «Послушай, Мик! Мы сочинили для тебя классную штуковину!» (Джаггер ехидно имитирует ливерпульский акцент Леннона.) Они сыграли ее, и мы подумали, что вещь вполне хитовая. Мы как раз искали хиты в то время и решили сыграть «I Wanna Be Your Man» в стиле Элмора Джеймса. Признаюсь, я не слышал этой композиции уже много лет. Должно быть, сейчас она звучит довольно странно, поскольку эту запись никто не продюсировал. Парень, который в то время считался нашим менеджером, пятидесятилетний фабрикант Эрик Истон, особенно не беспокоился о «подобных пустяках». Вещь получилась странная, но в концертном исполнении звучала просто великолепно. Это было так давно! Я все уже забыл. После кавер-версии «битлов» была «As Tears Go By». Когда мы сочинили эту песню, у нас даже в мыслях не было исполнять ее самим. Мы сразу же отправили композицию Марианне Фейтфул. «Роллинги» вообще написали большое количество песен для других исполнителей. Кстати, все они стали провальными.

Вы первыми из рок-музыкантов столкнулись с проблемами цензуры. В Соединенных Штатах диджеи не крутят некоторые ваши песни.

Правда? Ничего не знал об этом. Если честно, для меня остается загадкой, что считается грубостью в Америке. Мы с вами такие разные, не правда ли? Когда вы в Англии в разговоре используете американизмы, вас абсолютно не понимают. Так что цензура — весьма странная штука.

Несмотря на то что у вас были хиты до «Satisfaction», именно эта вещь сделала Rolling Stones столь популярными. Расскажите о том, как появился текст композиции.

Все сделал Кит. Я в том смысле, что идея принадлежала ему. Сначала «Satisfaction» была выдержана в духе фолк-песни. Киту не понравилось такое звучание. Мы даже поругались из-за этого. Так у нас впервые случился скандал на музыкальной почве.

Его удовлетворил окончательный вариант?

Я думаю, Кит до сих пор считает «Satisfaction» слишком простой. Скорее всего, он просто не удосужился прослушать ее внимательно. Ричардс очень долго ковырялся с ней — мол, гитарный рифф получился тупым и примитивным. Мы не думали, что «Satisfaction» станет таким хитом. Идея текста пришла ко мне в Тампе, штат Флорида. Мы сидели возле плавательного бассейна, и в голове возникли первые строчки.

Вы всегда сочиняете на гастролях?

Да, всегда. Турне — лучше время для творчества. Вы можете полностью погрузиться в работу. Возвращаетесь с концерта, ужинаете, берете несколько банок пива и запираетесь в своей комнате. Во время последних гастролей я написал более двенадцати песен за две недели. Мне в голову приходит масса идей. Дома очень трудно работать, потому что не хочется ничего делать, кроме как читать и валяться на диване.

Я видел, как вы работаете в студии, и заметил, что перед записью вы бормочете себе под нос текст песни. Это помогает при записи?

Да. Правда, в такие моменты постоянно возникают посторонние, часто весьма дурацкие строчки. Я не считаю, что слова песен — такой уж важный элемент нашей музыки. Когда-то давно мне на глаза попалось интервью со знаменитым рок-н-ролльщиком Фэтсом Домино, которое, кстати,о тчасти вдохновило меня на творчество. Фэтс говорил: «Никогда не нужно произносить слова очень разборчиво».

Тем не менее строчка из его знаменитой «Blueberry Hill» — «I got my thrill on Blueberry Hill» — слышна весьма отчетливо!

Согласитесь, это единственная фраза во всей песне, которую можно разобрать. Точно так же я пою «I can get no satisfaction». Домино сказал чистую правду. Я очень часто развлекаюсь тем, что перевираю на концертах строчки собственных песен. Конечно, я не стараюсь петь нарочито невнятно, однако и не произношу все по слогам. Это мое маленькое хулиганство (смеется).

Странно, что люди не воспринимают вас с Китом как величайших в мире сочинителей, хотя тексты ваших песен, такой, например, как «Get Off Of My Cloud», действительно неплохи, да и музыка…

Да ладно, полное  дерьмо наши тексты. Тем не менее спасибо за комплимент. Я не считаю собственные творения великими. Если кому-то настолько интересно то, о чем я пою, этот человек может пойти и купить сборник наших текстов. Там есть слова, наверное, всех песен, пусть и не очень точно записанные. Посмотрите, например, текст к  «Dandelion» — издатели изменили весь ее смысл!

Что вы чувствовали, когда во время выступления в шоу Эда Салливана вынуждены были петь «Let’s spend some time together» (англ. — «Давай проведем немного времени вместе») вместо «Let’s spend the night together»? (англ. — «Давай проведем ночь вместе»)

Когда я пел, то так и не произнес слов «немного времени». Вместо этого я промямлил нечто невнятное: «Давай проведем ммм вместе». Если бы я ляпнул слово «ночь», это сразу бы вырезали.

Как вы относитесь к тому, что некоторые находят в ваших песнях политический или социальный подтекст?

Это не более чем любопытно. Считайте, что у нас просто своеобразный способ выражать собственные мысли.

Чьи композиции, на ваш взгляд, могут сравниться  с  песнями «19th Nervous Breakdown» или «Mother’s Little Helper»?

Например, песни Боба Дилана.  Он однажды сказал мне: «Я мог бы написать «Satisfaction», но вам никогда не сочинить «Mr. Tambourine Man». Конечно же, это была попытка опустить нас. Меня она всего лишь развеселила. Дилан странный человек. Впрочем, хотел бы я услышать, как он поет «Satisfaction».

А вам понравилось, как эту песню исполнил Отис Реддинг?

Я слышал, но… В общем, я слышал. Мне нечего больше сказать. Аранжировка  великолепная, и голос у Реддинга отличный, но когда он начинает свои «у-у-у», «а-а-а», меня это немного раздражает. Арета Фрэнклин пела «Satisfaction» куда лучше. Я даже немного расстроился, когда Реддинг сделал свою версию.

«Their Satanic Majesties Request» получился самым противоречивым альбомом, когда-либо записанным вашей группой. Его либо любят, либо ненавидят. Диск выглядит скорее серьезным заявлением, нежели обычной подборкой песен. Чем вы руководствовались, когда работали над ним?

У нас не было никаких идей. Неверно говорить о какой-либо концепции «Satanic». Мы так долго возились с этим альбомом, что поползли слухи о каких-то скрытых подтекстах, заявлениях. Сначала мы записали «She’s A Rainbow». Потом появились «2000 Light Years From Home» и «Citadel». Чем дальше, тем все более странными становились наши идеи. Позже мы сделали «Sing This All Together», «On With The Show», «The Lantern» и затем песню Билла Уаймана «In Another Land». Потребовался целый год, чтобы завершить работу. Тому виной не сложные аранжировки, а то, что мы сами были очень взвинчены.

Примерно в то же время вы постоянно попадали в полицию.

Да, и эти разборки отнимали очень много творческих сил. Больше того, мы не знали, будет у нас продюсер или нет. Мы не знали, упрячут нас в итоге в тюрьму или нет. За все время записи «Satanic» мы с Китом ни разу не сели с гитарами друг напротив друга, чтобы разобрать наши новые песни.

Какой альбом Rolling Stones вам нравится больше всего?

Tаких нет. Мне по душе наш дебютный диск, и мы до сих пор играем довольно много песен с этой пластинки на концертах. Хорош «Aftermath», a «Between The Buttons» мне не очень нравится. Не потопу, что он плох, а потому, что он слишком обычный.

Вы бы хотели, чтобы аудитория на ваших концертах вела себя спокойно, люди сидели бы в креслах и наслаждались музыкой?

Нет, скорее всего, нет. Я не скрываю, что люблю концерты. Остальные «роллинги», думаю, присоединятся к моим словам. Едва ли кто-либо из нас будет счастлив выступать перед сидящим залом. Поймите правильно, я не призываю беситься перед сценой, но считаю, что зрители должны вести себя так, как им нравится. Поп-концерт — мероприятие, куда люди приходят хорошо провести время, отдохнуть. Не думаю, что им нужно что-либо еще. Концерт Rolling Stones — это не выступление Бостонского симфонического оркестра. Мы очень много шумим. В записи все звучит гораздо спокойнее, но на сцене мы не стремимся выглядеть чопорными виртуозами-классиками. Мы играем рок-н-ролл, хороший рок-н-ролл, ничего больше. Я не представляю себя выходящим на сцену и поющим стоя на одном месте, как это делает, скажем, Скотт Уолкер. У меня не настолько хороший голос, вы понимаете? Мне надо двигаться. Я не Том Джонс — впрочем, мне на это наплевать. Мне не нужны пошлые или скандальные шоу. Мне интересны по-хорошему безумные, сумасшедшие выступления. Мне приятно шокировать публику. Очень понравилось наше последнее появление на Уэмбли, когда мы неожиданно для всех вышли и сыграли две песни во время церемонии награждения Rolling Stones премией журнала New Musical Express.

Вы сейчас пробуете свои силы в кино?

Да. Я считаю, что кино очень перспективно для меня.

Расскажите о вашей работе с кинорежиссером Жаном Люком Годаром.

Я довольно плохо знаю этого человека. В принципе Годар отличный парень. Я имею в виду, что смотрел все его фильмы, и мне они очень понравились.

Вы уже видели «Один плюс один» («One Plus One»)? О чем этот фильм, на ваш взгляд?

Не имею ни малейшего представления. Я знаю, что Годар снимал его на цветную пленку, которую используют для проведения каких-то научно-исследовательских работ в космосе. Я думаю, что он абсолютно сумасшедший человек, хотя идеи его картин всегда интересны. Ну, жена Годара играет там главную женскую роль. Она приезжает в Лондон и попадает в какую-то запутанную историю с наркотиками.

Что вы думаете о фильме Кубрика «2001: Космическая Одиссея» («2001: A Space Odyssey»)?

Это одна из лучших картин, которые мне доводилось видеть в жизни, очень коммерчески продуманный фильм. Но меня неприятно поразили зрители. Люди уходили из зала, потому что не могли понять смысл происходящего на экране. Я думаю, что этой работой Кубрик хотел заполучить массовую аудиторию. Он просто без ума от своих моделей космических кораблей. Или, может, он хотел надурить всех, он в этом мастер. Комментарии в прессе после выхода «Одиссеи» были очень характерными: «Если вы хотите понять фильм, вам понадобится очень богатое воображение».

Вам тяжело вести публичную жизнь?

Тяжело? Отнюдь. Это мило и даже приятно. До начала всех этих скандалов с властями нас доставали только газеты. Конечно, подобная шумиха не может не раздражать. На самом деле газетчики не могут ничего сделать с нами. Они не могут нам навредить. А вот полиция может.

Примечание  Роллинги.рф: по сравнению с оригинальным текстом перевод несколько сокращен и искажен.

Добавить комментарий