Книга Марианн, №2

Кортфилд-роуд, квартира Брайана Джонса и Аниты Палленберг сбоку от Глостер-роуд во время пьянящего лета “Paint It Black” в 1966-м. Прошло почти 30 лет с тех пор, как моя нога ступала в том местечке. Сущий «шабаш ведьм» из декадентствующих иллюминантов, рок–князьков и хиповых аристократов. Я открываю дверь в своем воображении. Отслаивающаяся краска, одежда, газеты и журналы, раскиданные повсюду. Гротескное  чучело козлика стоит на усилителе, два огромных тюлевых подсолнуха, марокканский тамбурин, лампы с изящно наброшенными шарфами, пиктографический рисунок демонов (Брайанских?) и декоративно брошенная сверху потрепанного кресла легендарная нога – Роберта Фрейзера,  смею догадаться.

А вот Брайан в его самых лучших сатинах Плантангенета, остановивший на нас взор пустых, рыбьих глаз. На растерзанной тахте красочно полулежащий Кит совершенствует свою роскошную сутулость. Рука, изогнутая в манере Веронезе, может принадлежать только утонченному Кристоферу Гиббсу, и вокруг всего действа болтается с глазом, как однолинзовый зеркальный фотоаппарат, невидимо вездесущий фотограф Майкл Купер. В середине, как птица Феникс на своем огненном гнезде… греховная Анита. Я тоже где-то здесь, оглядываясь с марокканского коврика остекленелыми от гашиша глазами.

Разгульное «всенощное бдение» кайфующего Лондона середины 60-х. Хиповость, декаданс и утонченные покрои, которых Англия не видывала со времен эпохи Реставрации Карла II. Мы были молоды, богаты и красивы, и течение – как мы думали – поворачивалось в нашу сторону. Конечно, мы намеревались изменить всё на свете, но главным образом мы намеревались изменить правила. В отличие от наших родителей,  нам бы никогда не пришлось поступаться своим юношеским гедонизмом в пользу безумного мира взрослых.

Теперь здесь стоял климат, к которому я идеально подходила ! Мне всегда было нелегко с взрослыми. Какими же именно были они ? Я очень рано провела исследование, ошибочно предположив, что однажды буду одной из них. С точки зрения того, как я смогла изучить свою мать, самыми «значительными» особенностями взрослости были – курить и пить. Я знала, что смогу справиться с ними абсолютно без труда (я всегда схватывала все на лету). Это были самые сокровенные аспекты взрослости, что избегали меня: секс, деньги, рождение детей.

Постепенно в то время, когда должна была начаться моя взрослая жизнь, я по-прежнему во многом была ребенком. И все, что со мной происходило, было таким, будто это происходило с ребенком. Все мои попытки вырасти были не более, чем детской игрой «понарошку». Девочка из пансионата, читающая запрещенные книжки в туалете, будущая часть богемы, поп-звезда, жена, мать. В возрасте между 16-ю и 17-ю я сбрасывала с себя любое количество старых жизней и взращивала новые наутро без того, чтобы какая-то из них показалась мне наиболее реальной; я выбрасывала их столь же бесцеремонно, как ребенок, который переходит от одной игры к другой. Выбранная с искренними намерениями, любая из них могла бы вполне привести к относительно счастливой жизни. Но опять же, я не была заинтересована в счастье. Я искала Святой Грааль.

Кристофер Гиббс (1938-2018).|, в 60-е - главред журнала "Men In Vogue"

И как скоро так было летом 1966-го, то я пустилась в поиски своей следующей инкарнации. Я была начеку к любому знаку. Все, что хоть отдаленно напоминало мне  мою текущую фантазийную жизнь, признавалось «годным», и Кортфилд-роуд  - это определенно было «то». С тех самых дней в пансионате моими тайными героями были декаденты, эстеты, обреченные романтики, безумные представители богемы и курильщики опиума. Я поглощала книги де Квинси, Суинберна и Уайльда. Я проклинала себя за то, что родилась слишком поздно, одновременно втайне веря, что с каждым из них это не так. Я знала, что где-то «там» (наиболее подходящим местом было Челси) находится комплот родственных душ. И что здесь, в круге Брайана, я найду саму «вещь».

Отрывочная интеллектуальная болтовня, наркотики, хиповые аристократы, томные дилетанты и возвышенная испорченность. Я знала, что я на своем пути ! Антикварный дилер Кристофер Гиббс был вернувшимся к жизни эстетом эпохи Уайльда, выхваченным прямо из «Портрета Дориана Грэя».  Мне кажется, они все были типа такими: владелец галереи Роберт Фрейзер, юный сэр Марк Палмер и Тара  Брауни – наследник Гиннессов, душа которого «вылетела в автомобиле». Fin de siècle (характерные для конца XIX века) денди с Кингс-роуд со Смоуки Робинсоном на проигрывателе. И будучи геями, Кристофер и Роберт были еще более экстравагантны.

Именно на Кортфилд-роуд мне довелось узнать Аниту Палленберг. Вы просто не представляете, какой она была в те дни ! Она была самой невероятной женщиной, что я знала в своей жизни. Сияющая, красивая, гипнотическая и неугомонная. Её улыбка – те плотоядные зубы –изглаживала все подряд. Другие женщины рядом с ней испарялись. Она говорила сбивающим с толку «папочкиным»  пижонским тоном. Диковинный «итало-германо-кокни» жаргон, который коверкал ее синтаксис до сюрреальных фрагментов. После пары предложений ты начинала безнадежно теряться. Боже, действительно ли она только что сказала это ? Она либо поддевала тебя, либо это был дельфийский оракул. Ты была сама по себе. Это все было частью ее низменного обаяния.

Анита, Кит и Роберт Фрейзер (1937-1986; умер от СПИДа)

Я была целиком  в ее плену и могла сделать для нее все, что угодно. Когда несколько лет назад я призналась ей, что любила ее в то время, Анита кивнула, как какая-нибудь старая чеширская кошка, которой воздали по заслугам.  Еще один крысиный хвост для того, чтобы прищемить дверью амбара.

Как Анита оказалась с Брайаном – это реально история того, как  «Стоунз» стали «Стоунз». Она практически единолично спроектировала культурную революцию в Лондоне, собрав вместе «Стоунз» и jeunesse doree (золотую молодежь).  Как многое в той эре, все началось с вечеринки. Через своего бойфренда, художника Марио Шифано, Анита стала дружить с детьми лорда Харлеча — Джейн, Джулианом и Викторией Ормсби-Гор, а через них ей удалось познакомиться с группой молодых аристократов и состоятельных дилетантов. В этом круге были Роберт Фрейзер, сэр Марк Палмер, Кристофер Гиббс и Тара Брауни. Все они были ослеплены поп-звездами.

Jeunesse doree были в восторге от этого поп-королевства, где юные девушки бросались под ноги шпанистым денди с гитарами. Рок-звезды, которые уже пародировали декадентское благородство прошлого своими женоподобными одеждами и манерами, были равным образом впечатлены этими юными хиповыми аристократами. «Союз двоих» позднее казался неизбежным. Но ни у кого не было и приблизительной идеи по поводу того, как именно это произойдет. За исключением нашей Аниты.

Аните случилось работать моделью в Германии, когда «Стоунз» приехали туда с туром осенью 1965-го. Она без особых неприятностей пробралась за сцену и повысила слюноотделение всей группы по мановению ока. Она немедленно прилепилась к Брайану. Это была или любовь (так и было), или же кратковременное помрачение в социальных инстинктах Аниты, в иных случаях — безупречных. Но нетрудно заметить, что же произошло. Брайан  имел привычку рассказывать всем намного более  той точки, когда кто угодно, знавший лучше, поверит в «это» —  что он был лидером группы. Анита, будучи иностранкой и аутсайдером, приняла все это на веру. Она вернулась в Лондон с триумфом, представив Брайана Роберту Фрейзеру и Кристоферу Гиббсу и остальным из круга как «главу Роллинг Стоунз».

«Стоунз» и те хиповые аристократы были вполне созданы друг для друга. «Стоунз» вышли из «продуктов окисления» аристократического декаданса, который буквально послужил  отрывным талоном  на вход  для грубого корневого блюза их музыки. Это единовременное событие покрывает их классические альбомы от “Beggars Banquet” до “Exile On Main St.”, и оно превратило «Стоунз» из поп-звезд в культурных икон.

 продолжение следует…

Об авторе Nathan

"Я сам из тех, кто спрятался за дверь____ восприятия" (с)
Запись опубликована в рубрике Новости. Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Комментарии запрещены.