«The Daily Mail», 13 сентября 2013 (отрывки)
Марианн со своей мамой спускается с трапа самолета из Австралии, после неудачной попытки самоубийства накануне съемок в фильме "Ned Kelly", осень 1969
Во время войны моя мать Ева и мои бабушка с дедушкой, Флора и Артур, жили в Венгерском институте в Вене, где они были более-менее свободны от нацистской угрозы. Моя бабушка была еврейкой, и семья была в большой опасности — но они оказались даже ещё в большей тогда, когда русские наводнили Австрию в 1945.
Когда те вступили в Вену в конце войны, то были безрассудны в своем насилии, мародерстве и тяге к разрушению. Они открыли все винные погреба в Вене. Вино льется по улицам; все, что оставалось делать русским солдатам — это открыть рты, и вино текло в них бурной рекой. Они нажирались в дым, а потом насиловали каждую женщину в пределах видимости.
Русский солдат из степей ворвался в комнату, где прятались моя мать и бабушка. Он изнасиловал мою мать и хотел было приняться за бабушку, как вдруг Ева выхватила у него пистолет и пристрелила его.
Спустя несколько месяцев Ева стала редактором журнала «Frau Und Mutter». В одной из передовиц она призвала соотечественниц забыть об «ужасных преступлениях насильников, которые отравили наши души, случившихся в Австрии и других странах».
Это ударило по им обоим. Моя мать в особенности, и моя бабушка, по понятным причинам, реально возненавидели мужчин. Это был их общий «пунктик». Моя бабушка отвернулась от моего деда, который преклонялся перед ней. И Ева никогда не оправилась от этого и всегда ненавидела мужчин. Потом она передала это мне, на самом деле. Это было для меня большой проблемой в 60-х, особенно когда мне нужно было притворяться, что все так чудесно, дико и сексуально. Но в реале это было совсем не так…
Я думаю, моя мать — точнее, её бессознательное и невысказанное отвращение к мужчинам — оказала в этом плане огромное влияние на меня. Мне понадобились годы, пока я дожила до 50-ти или около того, прежде чем я смогла любить и быть в отношениях, при этом не принимая перед сексом алкоголь или наркотики.
Люди, с которыми я пересекалась на своем пути, когда была на игле — Фрэнсис Бэйкон, Брайон Гайсин и Кеннет Энгер — все они были геями, и конечно, им было совершенно невдомек, с какого это перепугу я вдруг не захотела больше жить с Миком. Должно быть, для них жить с Миком Джаггером означало некое райское наслаждение. И для меня тоже — иногда, но в основном это был ад, потому что в этой игре я не была особо хороша… Одним из непредвиденных следствий моего тогдашнего поведения было мое безотчетное стремление сделать Мику больно, чего у меня реально так никогда и не получилось. К моему большому стыду, в этой жизни мне не предоставилось подобной чудной возможности НИ РАЗУ. Как бы это сыграло на мужчине, с которым я жила — мысль о том, что я лучше уйду и стану наркошей подзаборной, нежели останусь с ним ?? Это была бы весьма брутальная шутка….