“NME”, 21 сентября 1968
Кейт Олтэм
Зайти внутрь этого перевернутого гроба с железной декоративной решеткой, который установили у себя “Rolling Stones Incorporated”, вызвать лифт и вверх, к самому последнему этажу, где он останавливается с мощным вибрирующим ударом, предположительно войдя в контакт с каким-то препятствием на крыше.
Это штаб-квартира группы, немногим известная как «насест взломщика», который они уже обустраивали более трех раз, и в котором имеет место проходить очередная встреча в нашей радостной серии «Стоунз против различных репортеров».
Когда я подъезжаю, то первый конкурсант уже на ринге — вихляясь, он выходит из внешнего офиса, зажав уши и бормоча: «На этой неделе он в хорошей форме» в тот самый момент, когда вытряхивается из-за двери. Джеггер видит, что я тут, рядом, и плотоядно улыбается (несмотря на недавние визиты в вегетарианский ресторан “Cranks”), более похожий на волка у маленькой Красной Шапочки-Наездницы.
«Какой же у тебя большой магнитофон, дорогой».
«Это чтобы лучше тебя слышать».
Я устанавливаю свое оборудование, и Джеггер потчует меня одухотворенной версией “Hey Jude”.
«По-моему, она миленькая и пушистая», — соглашается Кейт.
«Да, мне нравятся Битлз», — кивает Мик. Для тех из вас, кто коллекционирует цвета участников, Мик Джеггер был одет в свои зеленые брюки, белую шелковую рубашку с открытым верхом, в превосходном зелено-желто-красном индийским шарфике и маленьким изогнутым ятаганчиком на цепочке вокруг шеи. Его волосы покрашены в еще более темный брюнет для его первой главной роли в фильме “Performance”, и кажется, что у него наложены швы на одну бровь. Я прокомментировал мерзкий порез.
«Это не порез», — усмехнулся Мик, энергично защищаясь. «Именно там милая гримерша красила мне волосы и пролила немного жидкости на мою бровь – заразительно смеясь».
Мы обсуждаем противоречивый альбомный конверт «Стоунз» (печально известную теперь стенку туалета) и, что более важно, весь этот аспект цензуры.
«Что реально волнует меня – это принцип, когда наши дистрибьюторы диктуют тебе по поводу нашего продукта. Вопрос: «А кто решает, что мы можем произвести на свет?» Теперь мы очень старательно пытаемся заполучить экземпляры песен. Это не столь ужасно важно, какого цвета будет на штуке оберточная бумага, а важно то, что мы должны быть свободны в плане выражения нашей вещи таким образом, каким мы ее видим».
«Я протестую против любой формы цензуры. Единственная цензура, которую можно стерпеть – это та, которая идет от самих артистов, чем мы по-любому подсознательно занимаемся. Например, мне не говорят, чтобы я не матюкался во время этого интервью, но мне и не нужно этого говорить».
«Также я не согласен с мыслью о том, что дети должны быть защищены от определенных знаний – дети невинны. Единственное непотребство, реально – в душах тех людей, которые так считают. Например, в индийских религиях используется некое количество фаллических символов, которые многими западными глазами считаются непристойными. Мы пытались сохранить альбом «в рамочках» хорошего вкуса – это реально не туалетное граффити».
Что касается песен вроде “Street Fighting Man”, являющихся революционными, то в перепалку вступил Кейт.
«Мы более революционные, когда мы выходим на сцену», — сказал Кейт. «И все-таки они по-прежнему хотят, чтобы мы выступали «вживую». Если вы реально хотите, чтобы мы создавали неприятности, то мы можем отыграть несколько сценических выходов».
Есть ли на это некий шанс ?
«О да, мы будем будоражить оравы шпаны очень скоро», — сказал Мик.
Будет ли решением множества их проблем открытие ими собственного пластиночного лейбла в духе “Apple” Битлз ?
«На самом деле лейбл “Apple” - это по-прежнему “EMI”, — сказал Мик. «Если бы Битлз хотели издать нечто, что не получило их одобрения, то без сомнения, это было бы остановлено. Это мне реально не интересно».
Что же интересно тебе, Мик ?
«Мне интересно создавать музыку, но, к сожалению, на сей момент ее нельзя купить, и это очень жаль, потому что мы не прочь продолжить создавать следующий альбом».
Наверное, Мику будет приятно рассказать нам что-нибудь о новом альбоме, если нам очень повезет его услышать.
«Знаешь, в нем есть самба, — сказал Мик задумчиво. — «Она называется “Sympathy For The Devil”. Моя любимая баллада – это “No Expectations”, а еще там есть деревенская жалоба под названием “Dear Doctor”.
Наверное, Мик будет рад рассказать нам и о своем новом фильме “Performance” ?
«В нем я несколько раз занимаюсь любовью с Анитой Палленберг, но я не намерен рассказывать тебе ничего больше, потому что до следующего года он не выйдет».
Что же там за история ?
«Любовная история!»
Какую роль сыграет Мик ?
«Любовника».
И вот это – все, что на этот раз сказал мне Майкл Филип Джеггер!