Я обожаю барабанить и играть с Миком, Китом и Ронни; всё остальное меня не касается. Мне будет до фени, если «Роллинг Стоунз» скажут: «Ну вот… и хорош». Не знаю, чем бы я в таком случае занялся. В этом плане Кит однажды очень метко выразился, что пока ты продолжаешь – то ты продолжаешь. Меня больше беспокоит то, когда мне слишком хорошо. На счастье, мы работаем уже не так, как раньше. Между каждым шоу большие перерывы.
Когда умер Боуи, то я подумал, что люди, конечно, огорчатся, и он был милым парнем, и написал пару хороших песен… но для меня, он не был таким уж музыкальным гением.
Для меня, я бы хотел стоять на сцене в воскресенье, 8 июля, в конце варшавского шоу. И это настолько близкая дата, насколько близко её вижу я.
Мы подбираемся к этому возрастному периоду, когда не делать это – уже неплохо. Когда тебе сорок, и ты с бодуна, то ты встаешь с постели и наливаешь себе еще стопку, а потом снова идешь в отключку. Не думаю, что теперь мы можем позволить себе такое… в этом-то возрасте. Пить и курить – это уже не то, что было в 50-е годы. В те времена каждая кинозвезда курила. Теперь уже не увидишь ни одну кинозвезду с бычком или с рюмкой – это не модно, и я говорю это с радостью. Но в другом плане… это сгубило джаз-клубы. Теперь они совсем не такие, как я представлял их себе. Они стали такими… клиническими.
Было бы очень неприятно, если бы мы расстались друг с другом не по-дружески. Я бы хотел, чтобы Мик, или я, или Кит, сказали: «Я не хочу больше заниматься этим…» И неважно, почему. И мы бы сказали это просто так, как оно есть. Я бы не хотел напоследок никаких ссор и споров.
- Чарли Уоттс в интервью “The Guardian”, 2018
