Кит и Уши: за двумя зайцами

Из книги: Бокрис, Виктор. Кит Ричардс: неавторизованная биография. Лондон, 2013.

Начало 70-х было нелегким для Кита Ричардса: умерли Грэм Парсонз, Майкл Купер и дедушка Гас. Единственной силой, из-за которой Кит еще не входил в списки пропавших без вести, была 22-х летняя немецкая актриса и модель Уши Обермайер, в которую он влюбился в середине европейского тура 1970. Уши была талантливой, волевой, умной и невероятно сексуальной. Её пухлые губы и голос, полушепот-полуколыбельная, только усиливали её шарм. В Европе она уже была по-своему вроде «селебрити» и провела некоторое время с Миком во время евротура 1970. Хотя тогда она и виделась с Китом, ранее они никогда не проводили время вместе.

Уши: «Я была в Париже на фотосессии, и однажды в середине ночи зазвонил телефон. В то время я не говорила так же хорошо по-английски, и я подумала, что это Мик, но оказалось, что это Кит, и он хотел встретиться со мной, как он сам сказал. Реальной причиной, как я узнала позднее, было то, что он и Мик всегда во всем немного соревновались, особенно в плане женщин. Он просто хотел дать Мику небольшой пинок. Мы условились на том, что встретимся в Мюнхене, где я жила. На самом деле, они оба позвонили мне и сказали, что едут в ту ночь в Мюнхен на авто, так что они оба хотели видеть меня одновременно. Это было как сбыча тинейджерской мечты, потому что для меня “The Rolling Stones” были Группой. Они были дикими и выражали точно то, что чувствовали. Они просто были Величайшими.

Они оба приехали ко мне домой, и я не могла выбрать, реально, кого я хотела, и они сказали мне: «Эй, ты уж определись, наконец». Я сказала: «Я не могу, потому что мне нравитесь вы оба, парни». Они играли музыку и курили, и никто не уходил. Кит сказал: «Джаггер, ты гондон, уходи». Наконец, Кит ушел, потому что Мик реально настоял на этом. Бьянка приезжала на следующий день, и он реально хотел увидеть меня перед этим. На следующий день я увидела Кита. Это было реально типо странно, потому что мне очень нравилось то, каким нездоровым он выглядел, потому что он принимал все наркотики на свете, и я реально была очарована его аурой, но он всегда был такой светлой личностью».

Уши путешествовала со светлым и нездоровым Китом в части того тура. Её поразили две вещи: Кит мог принять больше наркотиков и бодрствовать дольше, чем кто бы то ни было, и наркотики никак не влияли на интенсивность его сексуальных игр с ней. Но что ей нравилось в нем больше всего – это то, каким открытым и непосредственным он был. «Он мог бы превратиться в такого козла… — вспоминает она, — Но он не был им. У него было очень хорошее чувство юмора. И он был таким интересным человеком! И неважно, где и с кем бы он ни был, он всегда оставался самим собой, в противоположность Мику, который менялся, как хамелеон».

Но даже приятнее для неё, чем это, была его абсолютная лояльность к любой женщине, с кем бы он ни был. «И он реально стоял за меня горой. Я хочу сказать, я знала, что он был с Анитой, но когда я была с Китом, здесь не могло быть никакой другой девушки». В то же самое время Анита лежала в швейцарской клинике, переживая физический и нервный кризис.

«Я чувствовала себя королевой, — вспоминала Уши. – Он заставил меня чувствовать себя реально хорошо. Фаны могли рвать на себе одежду от одного его взгляда, но он просто не обращал на это внимание, он просто брал меня за руку на пути из отеля на концерт, все время держа в другой руке наш переносной магнитофон, из которого доносилась “The Harder They Come” Джимми Клиффа так громко, как только можно было представить. Это была наша песня – тема».

В середине 70-х Ричардс считал “The Harder They Come” своим лозунгом, слушая её день и ночь, куда бы он ни шел. Её слова, казалось, прямо отражали его жизнь и миссию Рок-н-ролльного Преступника №1: «Офицеры пытаются опустить меня… Я сказал, прости их Господи, они не ведают, что творят» (Цитата из Евангелия от Луки, 23:33 И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. 23:34 Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий). По иронии, это также отражало его ямайкский опыт, подточенный арестом.

Неопределенность в положении подруги Кита, тем не менее, была столь же экстремальной. Так как он и Уши вообще мало и с трудом общались вербально, она абсолютно не имела понятия о том, насколько сильны были чувства Кита к ней. «Мы реально любили друг друга больше, чем нам это казалось. Мы реально влюбились. Но лично я никогда не знала, насколько сильно он реально любил меня, потому что я воспринимала это более как некую игру. Я настолько слишком сильно уважала Аниту, что я реально даже и не думала о том, чтобы занять её место. И я никогда реально много не говорила, и он на самом деле никогда много не выказывал своих чувств».  Она была прекрасно осведомлена о приоритетах Ричардса: «Также тогда для меня  это было трудно, потому что для них музыка – это первая любовь, 2-е место занимает музыка и еще 3-е, а потом на 4-м месте идешь ты».

«Уши обладала большой женской силой, и он едва не бросил Аниту ради неё», — вспоминает Ник Кент. «В последнюю ночь тура 1973 Кит сфотографировался с Уши, и они выходили на публику и целовались, и я хочу сказать, что это выглядело как любовь. Она была невероятно сексуальной, очень, очень привлекательной девушкой, вроде модели года, и они вместе наслаждались очень приятными отношениями друг с другом».

В то время как Кит был в туре, Анита продолжала деградировать в Лондоне. Их отношения балансировали на последнем издыхании. Признаки разрыва стали более чем очевидны примерно в марте 1974, когда пара снова забилась в свое швейцарское шалэ. Едва Анита начала соскакивать с героина, Кит вернулся домой с тяжелой привычкой и кучей прихлебателей. Анита описала эту нелегкую сцену: «Когда Кита не было, я понемногу завязывала с героином, реально старалась, но потом он вернулся и снова посадил меня на иглу, и всё стало так же плохо, как и ранее. Люди, которые считались друзьями, начали подкладывать мне свинью. У Кита было это окружение из тусовщиков, которые все время ошивались в доме, приезжая  на выходные и оставаясь на недели и месяцы, все время – дом, полный тунеядцев и предателей: «Да, Кит; да, все, что ты не скажешь, Кит», никакой частной жизни, нет времени поговорить, дилеры носят нам героин,
но это была наша единственная общая вещь. Потом Кит начал заводить себе подружек, как я узнала об этом, а я начала встречаться с другими мужчинами».

Когда в сентябре “The Stones” прилетели в Лондон ради вечеринки для прессы в “Blenheim Palace” — доме,  где родился сэр Уинстон Черчилль, то Анита отказалась выйти из машины, но потом все-таки внеслась внутрь, но выглядела настолько неважно, что Киту пришлось взять её за шиворот и забрать домой. Во время поездки назад в лимузине Марлон не отрывал свое беспокойное лицо от окна, стараясь не смотреть, что делают его родители, а именно: Кит методично бил Аниту по лицу. В то самое время, когда по всему свету разносились пикантные строчки из “Angie”: «Все наши сокровенные мечты, кажется, развеялись как дым… Я ненавижу эту грусть в твоих глазах…»